|
|
| |
Пост N: 188
Рейтинг:
3
Фото: 
|
|
Отправлено: 19.03.07 13:53. Заголовок: Re:
Джеймс Поттер? Он сдох – из-за собственной тупости и упрямства - несмотря на все, что было сделано для их безопасности. А из-за его нелепого и неуместного благородства сделано было не все возможное – ведь если бы Хранителем был Альбус, этот олух до сих пор был бы жив! И Лили…(О каком доверии друзьям тут может идти речь, ведь его предупреждали! Он ТАК хотел им доказать свою верность? Рискнув женой и ребенком? Идиот! Идиот!...)
…Он сдох – и я не успел с ним достойно расплатиться. Думаете, у меня к нему один неоплаченный долг – долг жизни? Сломанной этим самоуверенным ублюдком?
О той самой сцене у озера я не хочу говорить – но, вашими стараниями, очевидно, - не могу остановиться (лучше потом не приближайтесь ко мне на расстояние, достаточное для Авады!).
Поттер тогда сделал, что хотел… (он ведь всегда добивается чего хочет, не так ли? Хочет снитч – и ловит. Хочет Лили – и женится на ней!...)
…Когда я, наконец, оказался на земле – я вскочил и кинулся на него – без палочки, она далеко отлетела. Он совсем не был готов к нападению. Я просто подскочил, вырвал у него палочку - И СЛОМАЛ! А потом вцепился в него, повалил и стал выкручивать голову, как будто хотел свернуть шею – и действительно убил бы его тогда, если бы мне хватило времени: я уже ничего не соображал от бешенства и стыда.
Это был первый и последний случай, когда мне удалось одолеть Поттера в простой маггловской драке – откуда у меня вдруг взялось столько сил – я сам не знаю. И тут (наконец!) вмешались префекты во главе с Люпином, и Блэк – и оттащили меня от него.
Меня била мелкая дрожь, зуб на зуб не попадал, я не мог выговорить ни слова. Блэк поднял мою палочку и отдал ее Поттеру. Тот посмотрел дико – тоже плохо соображал – и примерился, было, ее сломать: так же, как я только что уничтожил его собственную. Но тут вдруг палочку у него выхватил Люпин и, ни слова не говоря, направился к замку. За ним потянулись притихшие зрители, а Блэк силой потащил за собой невменяемого Поттера.
Двое префектов все еще придерживали меня за плечи, и Петтигрю стоял чуть в стороне – и очень довольно лыбился. А потом подошел ко мне почти вплотную и прошептал:
- Нюнчик, не правда ли, без белья – оно приятнее? Свободнее как-то... Скажи Джеймсу спасибо, что снял с тебя эти твои страшные паруса! Мой тебе совет, выбрось их – без них тебе гораздо лучше, на мой взгляд…
Префекты за моей спиной не выдержали и сдавленно заржали.
Как я мечтал в детстве уметь метать молнии взглядом! Видимо, это был исключительный день: полыхнуло ослепительно-белым, Петтигрю завизжал и рванул к замку. Меня отпустили, и я повалился в траву. Видел только, как сверкали каблуки убегающих «блюстителей порядка».
Так я пролежал долго. Это был теплый день. Тихий. Только звенела в траве весенняя мошкара. Молодая трава была нежная-нежная, словно шелк, приятно холодила пылающую щеку…
Потом за мной пришли, чтобы отвести к Директору.
Петтигрю пострадал не слишком сильно (жаль!), но все равно его оставили в больничном крыле. Поппи сказала – нервное расстройство. Я был доволен и таким результатом (если только он не симулировал, чтобы разжалобить всех и привлечь к себе внимание – страдалец х**ов!)
Остальные Мародеры плотной кучкой жались в кабинете Директора – загораживая собой Поттера, что характерно!
Моя палочка лежала на письменном столе.
Дамблдор вышел из-за него, подошел ко мне и спросил:
- Ну и что мне с тобой делать?
Я ответил:
- УтопИте! – развернулся и вышел, хлопнув дверью.
Палочка была мне больше не нужна. Я вообще не знал, стоит ли терпеть дальше – если отныне пол Хогвартса во всех подробностях знают, как я выгляжу и спереди и с тыла, когда болтаюсь вверх ногами между небом и землей.
Самая большая ирония была в том, что меня всегда смешил обычай чистокровных ходить с голыми ногами. Первое время и я соблюдал традицию, но затем, познакомившись с Мародерами поближе, решил, что в драке практичнее под мантию надевать джинсы. Конечно, в факультетской спальне каждый раз было море веселья по этому поводу, и утром и вечером я снова и снова узнавал о себе потрясающую новость – что я мугродье.
Невозможно было удержаться – и я придумал подходящее заклинание. И сделал так, чтобы оно стало известно всем (об авторстве я скромно умолчал, конечно). Пару лет я наслаждался, лицезрея голые ляжки и окорока чистокровных снобов - а тут сам попался: на СОВах одежда должна была быть строго по форме (и то умудрялись пронести шпаргалки – но ни о каких дополнительных маггловских шмотках не могло быть и речи)…
Нет ничего хуже и унизительней, чем попасть в свою собственную ловушку, любовно тобою отлаженную и настороженную на других… Разве что оказаться без штанов на публике. Ни одна девчонка и до того на меня не смотрела – а теперь и вовсе не было шансов. Я и сам бы ни за что не связался с таким бакланом, будь я девчонкой…
Никакие мои будущие успехи не в состоянии будут стереть из памяти более чем двух сотен человек этого проклятого дня – так стоило ли продолжать…
Какое-то неясное беспокойство гнало меня вперед и вверх по бесконечным коридорам и лестницам…
Префект Слизерина перехватил меня у выхода на верхнюю площадку Астрономической башни. Я был под конвоем доставлен к Декану.
Слагхорн влил в меня Глоток Покоя и отправил в факультетское общежитие, сказав префекту, что отныне он отвечает за меня головой. Тот, едва привел меня в спальню, сказал то же самое моим соседям – то-то было радости!
Эшер сразу предложил меня прибить – чтобы не мучился сам и не отвлекал их от более важных дел. Я хотел ему врезать, но зелье, наконец, подействовало – окончания того дня я не помню
Когда я проснулся, то обнаружил, что лежу поверх покрывала на собственной постели, а моя злосчастная мантия задралась практически до пояса – якобы сама. Я ничего не сказал своим «товарищам» - просто уже через час они всем составом явились в больничное крыло со всеми характерными симптомами триппера в острой форме... И поскольку это была не болезнь, а только симптомы, вызванные наспех состряпанным мной заклинанием, избавиться от них оказалось невероятно трудно. Я считаю, они дешево отделались – но все, что смог…
Половая активность наших признанных жеребцов упала до нуля вплоть до самого окончания курса (а как уж там было на каникулах – мне не известно (какая досада!)). И, разумеется, они не сомневались, кто виноват.
Разгоревшаяся в результате всех этих событий война «Слизеринцы-однокурсники против Северуса Снэйпа» продолжалась весь мой шестой курс, да и на седьмом я большую часть времени проводил вне факультетского общежития: в Выручай-комнате, в лаборатории Слагхорна, в библиотеке (днем в читальном зале, ночью в Запретной секции), в запретном лесу... В общем, я с пользой проводил время. И хотя тяжело было быть все время настороже, но это отвлекло меня от мыслей о тщетности жизни.
И, разумеется, Директор не бросил меня тогда – на следующее утро он сам подошел ко мне в коридоре. Мы тогда долго разговаривали, стоя напротив окна в какой-то нише, и никто из проходящих мимо, нас не замечал. Главное я помню до сих пор: сдаться и уйти – большего стыда не существует…
…И естественно, я не упускал случая запустить в Поттера заклятьем-другим. Я считаю, что сделал еще далеко не достаточно. Просто мне не хватало фантазии на достойную ответную «шалость». Я надеялся придумать что-нибудь со временем, надеялся, что идеи появятся с опытом, что жизнь подскажет…
…Но Джеймс Поттер сдох – и за мной остался долг, который мучает меня едва ли не больше, чем магический долг жизни - «шалость», по меньшей мере равноценная той, что он позволил себе когда-то. «Шалость», достойная долбаных Мародеров!!!
И если долг жизни я все еще могу вернуть – его сыну, - то этот второй долг мне уже не вернуть никогда: он слишком личный.
Поэтому, видите сами, я меньше, чем кто-либо, желал ему ранней смерти.
Нет, я хотел, конечно, плюнуть на его могилу – но до этого Поттер должен был прожить долгую жизнь. Состариться, одряхлеть так, чтобы метла не держалась у него между ног. Чтобы Лили, пожив с ним десяток лет, устала от его непробиваемого самодовольства, и ушла, забрав с собой ребенка – и он не увидел бы, как его сын поступил в Хогвартс… (Да, это, последнее, сбылось, но совсем, совсем не так, как мечталось…)
Черт! Успеха в жизни стоило добиваться хотя бы для того, чтобы сунуть потом свои достижения ему прямо в морду – ненавязчиво так – чтобы он видел, чего добился тот, кого он не считал за человека.
…Лорд… Что за чушь я тут несу… Он прожил бы долгую жизнь и был бы счастлив – с Лили. Таким как он баловням судьбы с пеленок обещано счастье – если бы не чертов случай, орудовавший моими руками, и не его слепое ослиное упрямство (даром что он был Лось, как я слышал (как, должно быть, шли ему рога!)
… А они с Лили были действительно красивой парой. Он подходил ей – красавец, отличник, спортсмен, звезда квиддича, душа компании (еще и чистокровный в придачу – какой букет совершенств!). Он был действительно достоин самой очаровательной девушки на курсе, в которую были влюблены, казалось все поголовно – и возглавлял этот список Гораций Слагхорн (старый сатир!). Мне тут не светило, и я любовался издали. Даже завидовать было нелепо. Она его любила.
|
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
(намек, очень толстый). 