Отправлено: 05.09.06 22:31. Заголовок: "Как все начиналось", R, драма, ангст,

Автор:Аino Justice

Рейтинг:R

Pairing:Драко Малфой/Cеверус Снейп, Люциус Малфой/Cеверус Снейп

Жанр:драма, ангст

Саммари: по просьбе Драко Снейп делится воспоминаниями

Disclaimer: все принадлежит Дж. К. Роулинг.

Предупреждение:ООС, AU (местами)

Посвящение: Джаксиан Танг

 Отправлено: 20.07.06 17:31. Заголовок: Re:

1.
Тот факт, что письмо приносит белая сова, заставляет Снейпа насторожиться. Впрочем, содержимое конверта к этому располагает. Безукоризненный почерк крестника наискось пролег через вырванный из блокнота листочек. "Чем быстрей - тем лучше. Возьми лекарственные зелья. Разные".
Снейп не так уж часто применяет заклинания, способные показать, о чем думал автор текста, когда его писал. Но, после трехминутного размышления, Северус все же произносит сложное заклятье. "Где конверт? Лишь бы Гарри не узнал. Опять Рема черти принесли, но он в гостиной, он не заметит. Надо бы убавить огонь и помешать, как следует. Уф... Иду уже, хватит ругаться... Черт..."
Интересная диспозиция. На миг Северусу кажется, что он даже чувствует запахи, расползавшиеся по кухне, пока Драко набрасывал текст письма. По кухне? Неладно что-то на площади Гриммо. Интересно, кому из них понадобилась врачебная помощь? Причем такая, что нельзя афишировать. Иначе вряд ли бы Поттер позволил пригласить в свой дом человека, чьи профессиональные способности он ценит так же пренебрежительно, как и его профессиональную этику.
Разумеется, его нынешнее прибытие на площадь Гриммо сильно отличалось от тех визитов, которые Снейп наносил под Рождество, на Пасху или в дни рождения обитателей этого дома. Впрочем, поведение всех присутствующих тоже не особенно напоминало доброжелательные встречи на приемах.
Северус давно свыкся с тем, что они с Драко видятся в основном на официальных мероприятиях, то напыщенных и шумных, то малолюдных и чрезвычайно строгих. Гостиничные холлы, рестораны, ложи ипподромов, чемпионаты по квиддичу, конференц-залы, министерские кабинеты, всевозможные учреждения и даже аэропорты...
Профессор Снейп. "Один из крупнейших авторитетов в современной алхимии", "героический наставник и опытнейший педагог" и чуть ли не пятый основатель Хогвартса.
Гарри Джеймс Поттер. "Человек, подаривший нам стабильность и покой", "живая гарантия нашей безопасности". Вип-персона. Коронованный патриарх светской жизни. Мальчик, который в последние годы чаще держал в руках не палочку, а ножницы для перерезания алых ленточек. "И, разумеется, почетное право первым войти под своды великолепного здания, было доверено Г. Дж. Поттеру. Под звуки аплодисментов Гарри Джеймс вместе со своим верным спутником пересек мраморный холл приемного покоя и вручил главному врачу символический ключ от ячейки в Гринготтс-банке".
Верный спутник. "Специальный приз ловцу квиддичной сборной Великобритании вручили Гарри Джеймс и Драко Люциус Поттеры". "Чета Поттеров почтила своим визитом". "Позвольте представить вам моего супруга"...
На этих мероприятиях, сжиравших время не хуже черной дыры, Северусу не всегда удавалось перекинуться с Драко даже парой слов. Но, по крайней мере, они хотя бы могли коснуться друг друга взглядом. Крестник, безукоризненно одетый, доброжелательно-вежливый, неплохо разбирающийся в политике, ценах на нефть и классической музыке, все чаще напоминал Люца. Того Люца, с которым Снейп пересекался на точно таких же приемах. Только младший Малфой не обнимал за плечи жену, а сам осторожно прижимался к руке своего знаменитого спутника. Чета Поттеров.
Драко все чаще отклонял вполне невинные приглашения Снейпа. А во время официальных встреч старался завести разговор на нейтральные темы. Годы учебы, результаты последних скачек, новейшие исследования в сфере алхимии. Причем о последних он мог разговаривать гораздо дольше, чем этого требовал этикет. Снейп и сам не без удовольствия порассуждал бы о современных разработках и чужих монографиях, если бы не странное чувство. Все чаще Северусу казалось, что он никак не может заметить что-то очень важное.
Впрочем, особым любопытством Северус никогда не страдал, а многолетние общение с Люцем дало ему достаточно четкое представление о моральных принципах рода Малфоев. В том числе и о незыблемой аксиоме: проблемы семьи можно обсуждать только в кругу семьи.

Охрана, ненавязчиво патрулирующая знаменитый дом, пропускает Снейпа без разговоров. Наверняка им уже дали соответствующее распоряжение. Пока Северус идет к дверям, на пороге возникает светловолосая фигура. Поздоровавшись со Снейпом, Драко запирает дверь и произносит еле слышно:
- Хорошо, что ты приехал.
А потом отступает на пару шагов, дав Северусу возможность снять мантию и осмотреться по сторонам. Впрочем, местные интерьеры Снейпа не волнуют. Он слишком насмотрелся на них во время "семейных торжеств" и на страницах всевозможной глянцевой лабудени, которую изымал у своих студентов. Гораздо интереснее рассматривать собственного крестника, в кои-то веки не освещенного фотовспышками.
Тот одет очень просто и, вместе с тем, изысканно. У Малфоев не существует домашней одежды. Есть только чистая и грязная. Драко неукоснительно соблюдает семейный этикет. Джинсы облегают его тело почти как вторая кожа, не будь он таким худым, ткань обязательно врезалась бы в бедра и промежность. Светлые волосы аккуратно рассыпаны по плечам. Странно, у Драко, как и у Люца, была привычка заправлять прядки за правое ухо. И такую длинную челку он никогда не носил. А вот черный свитер ему очень идет. Свитер с высоким горлом, поверх которого повязан дорогой серо-голубой платок из какого-то плотного материала. Ошейник он, что ли под ним носит? Сев усмехается, вспомнив их с Люциусом бурную молодость.
- Рем, это ко мне...
Ремус расположился в кресле у незажженного камина. Он, в отличие от Снейпа, наносит визиты в этот дом с пугающей регулярностью. Кресло и придвинутый к нему столик захламлены всевозможными мелочами и оттого выглядят обжитыми и очень чужеродными. Пустая рюмка на одном подлокотнике, старый плед перекинут через второй. Пепельница, чернильница, несколько листов бумаги и распечатанная бутылка виски неплохо устроились на колченогом, но невероятно удобном столике. Предметы в этом углу довольно сильно отличаются от остальной обстановки – дорогой, современной и абсолютно казенной, напоминающей не то приемную в министерстве, не то декорацию к спектаклю из жизни счастливой и дружной семьи.
Сев не видел Люпина довольно долго, кажется, чуть ли не с прошлого Рождества. Оборотень никогда не показывается на светских мероприятиях. Повезло ему.
- Добрый вечер, Люпин.
За последние годы они не перекинулись и дюжиной слов. Рем, судя по уровню виски в бутылке и сонному выражению желтоватых глаз, выпил за сегодня порядочно. До полнолуния осталось всего ничего, так что теперь оборотень набирается сил и успокаивает остатки своих нервов. Впрочем, выглядит Ремус вполне неплохо. Отсюда логический вывод: если в этом доме и есть какие-то проблемы, то они явно омрачают жизнь и здоровье Поттера.
- Добрый вечер, Снейп. Как тебя лучше называть: "директор Снейп" или "профессор Снейп"?
- Можешь подобрать что-нибудь типа "сват", "кум" или "свояк". На правах друга семьи.
Ремус вежливо улыбается и жестом предлагает присоединиться к его ужину. Или это все еще обед? Северус так же молча соглашается и берет из рук Люпина наполненный до краев стакан.
Рем и Северус. Два потенциальных вдовца. Сириус отбывал срок в Азкабане, Люциус - в Малфой-мэноре. Ограничение свободы и запрет на эмоции. Краткие встречи, которые потом растаскиваются на воспоминания, как удачный текст - на цитаты.
К одному из бортиков пепельницы привинчена табличка с гравировкой "Нашему дорогому Гарри Джеймсу Поттеру на память о встрече с членами Манчестерского клуба "Летучие метлы". Сентябрь 2001". Пошлятина. Причем очень дорогая пошлятина. Снейп с наслаждением тушит окурок о завитушки, вплетенные в слово "Джеймсу". Ремус бормочет что-то под нос и кивает в такт собственным словам, напоминая китайского болванчика.
Они не чокаются, и Снейпу это очень нравится.

 Отправлено: 20.07.06 17:31. Заголовок: Re:

2.
Через пару минут Снейп с облегчением уходит в кухню. И у него мгновенно возникает ощущение, что он вновь оказался в Малфой-мэноре. Кухня на площади Гриммо больше всего напоминает кабинет Люца. Плита и хозяйственные шкафчики занимают не так уж много места. Гораздо больше пространства отведено полкам с книгами. На подоконнике аккуратно сложена стопка рукописей. На широком деревянном столе, темном, резном, благородно состарившемся благодаря реставраторам, - чернильница, пресс-папье, маленькие часы. И клетка с белой совой, ведущей свою родословную от того обтрепанного чудовища, с которым Поттер пятнадцать лет назад возник на пороге Хогвартса. Именно это пернатое недоразумение доставило Снейпу письмо крестника.
Оторвав взгляд от совы, Северус скользит глазами по названиям книг. Он может поклясться чем угодно, что собранные здесь тома, фолианты и прижизненные издания некогда украшали семейную библиотеку Малфоев. Драко даже умудрился расставить их примерно в том же порядке. Правда, местные четыре сотни книг - лишь малая часть того, что было у Люциуса. Но все равно - это как подарок. Северус был почти уверен, что библиотека сгорела вместе с остальным имением.
- Гарри разрешил мне забрать это, прежде, чем дом подожгли, - ровным тоном объясняет Драко. Снейп резко вдыхает в себя кухонный воздух. Ароматы приправ, кофе и свежих чернил, вонь дешевого ремусова табака, тянущаяся из гостиной. Запах старых книг. И явный запах пожара, жженной бумаги, черного дыма. Ну, надо же, оказывается он еще может испытывать какие-то эмоции. Например, ненависть к Поттеру. Северус вопросительно смотрит на крестника. Драко понимающе кивает и говорит:
- У нас с Гарри возникли небольшие проблемы.
- С чем? - слова уже могут продраться сквозь побелевшие губы.
- С Гарри.
Услышь сейчас Снейп, что у Поттера какая-нибудь неизлечимая болезнь, причем, желательно, в последней стадии, он бы всю оставшуюся жизнь ходил в гриффиндорском шарфе или уступил бы должность преподавателя зельеварения Лонгботтому. Или что похуже. Но, увы, речь идет всего лишь о банальном нервном расстройстве. Бессонница, резкая смена настроения, вспышки гнева, отсутствие аппетита. Даже острой диареи не наблюдается.
- Ты не мог бы приготовить что-нибудь успокоительное? Гарри все чаще кажется, что у него болит шрам.
- Зелье, устраняющее эти недомогания, можно купить в любой аптеке.
- Ты представляешь, что напишут журналисты, если узнают, что у Гарри не в порядке нервы?
Вот ты и сам это признал.
- Он же всегда может сказать, что это лекарство для тебя или для Ремуса, - мягко произносит Северус, стараясь скрыть охватившее его разочарование. Дело не в том, что Драко неожиданно разучился логически мыслить, а то, что во всех словах крестника, кажется, скрывается некий подтекст. Только разгадать его Сев пока еще не в состоянии. Может, принять за исходную позицию гипотезу о том, что Драко мог элементарно соскучиться. Вот и придумал повод. Нелогично. Поводы нужны тем, кого постоянно контролируют.
-Где он сейчас?
-У себя... У нас в спальне.
В эту секунду сверху, предположительно, из той самой спальни, доносится грохот: что-то стеклянное стукается обо что-то твердое.
-Что это?
-Стакан... Или та маленькая ваза...
Грохот повторяется вновь. Теперь, судя по всему, об стенку разбили нечто фарфоровое и довольно крупное. Отогнав от себя мысль об инкрустированном подарочном ночном горшке с дарственной табличкой "Спасителю мира от младшего медперсонала Сайнт-Мунго", Северус меланхолично интересуется:
-Ты там сервиз держишь?
-Нет... это... выброс неконтролируемой энергии. Гарри сам подзывает предметы, - крестник не словил долю ехидства в голосе Снейпа. Он выглядит довольно напряженным: как будто ждет, что сейчас на втором этаже оборвется жизнь еще какой-нибудь стеклянной посудины.
-Он что, напился?
-Нет, сегодня точно нет. Просто у него последствия... детских травм... - Кажется, в голосе Драко проскальзывает знаменитое малфоевское ехидство. Как же давно Северус не слышал этой интонации.
Сумасшедший дом. Перехватив удивленный взгляд Снейпа, юноша торопливо объясняет:
-Сев, ну ты же знаешь, где и с кем Гарри провел детство. Понимаешь, когда он болел, они, эти магглы, за ним не ухаживали. Вообще.
-Понятно. Теперь Поттер решил уничтожить все непринесенные вовремя стаканы воды.
-Что-то вроде того. В общем, когда он болеет, то вокруг него следует суетиться и ахать. А если нет, то, сам слышал. -- Как же он изящно врет. С ума сойти.
-Ну что, пойдем посмотрим? - Сев делает вид, что он поймал эту подачу.
-Ну... - Крестник старательно оглядывается по углам, явно желая найти какой-нибудь предлог, чтобы остаться в кухне.
- Хотя... Ты не мог бы пока подготовить пару хороших котлов? И разобрать вот это. - Снейп ставит на стол черную сумку, набитую всевозможными склянками, коробочками, флаконами: кое-какие лекарства и масса дополнительных ингредиентов.
Расположение комнат Северус помнит достаточно неплохо. Хотя, конечно, на втором этаже ему приходилось быть раза четыре, не больше.
-Ну чего ты опять стучишь? - несется из-за плотно прикрытой черной двери, украшенной крупным изображением гриффиндорского льва.
Поттер выглядит отвратительно, и этот факт несколько примиряет Сева с паскудной реальностью. Неровная щетина, спутанные волосы, на щеке след от подушки, глаза опухли. Кажется, спаситель магического мира лечит нервное расстройство любимым лекарством Люпина: пачку сигарет развести в бутылке скотча. Еще пара лет такой жизни и Поттер будет выглядеть как одноклассник собственного папаши. Мерлин, как же хорошо, что Люц когда-то отучил Драко от привычки гасить проблемы алкоголем. Впрочем, сейчас речь идет о супруге крестника. Снейп прислоняется к дверному косяку и выжидательно молчит.
Поттер, валяющийся на кровати поверх покрывала, явно обескуражен. Он близоруко прищуривается, а потом независимо произносит:
-Я думал, это опять Драко...
-Поэтому ты решил ему нахамить?
- Профессор, может вы с меня за это баллы снять попробуете?
-Это слишком мелко.
-Тогда чего вы явились?
- Взять у тебя автограф для троюродной бабушки.
-Чего?, - как же ошарашенно Поттер сейчас выглядит. Почти как на лекциях Снейпа.
-Драко сказал, ты неважно себя чувствуешь.
-Это не его дело.
-Я не хочу разорять школьный оргкомитет на покупку венков и черных ленточек.
Кажется, такой аргумент действует. Поттер снисходит до того, чтобы кратко и неохотно ответить на несколько вопросов о самочувствии. Правда слова он цедит с презрением и высокомерием, достойными скорее уж кого-нибудь из Малфоев. На миг Снейпу вновь кажется, будто они беседуют в кабинете Зельеварения, и Гарри с нетерпением ждет, когда кончится ненавистный урок.
Судя по всему, дело не в банальном переутомлении. Но сложить цельную картинку из отрывистых "да, болит" и "нет, не мешает" Снейп не может. Будь его воля, он бы давно хлопнул дверью. Если бы не один немаловажный факт: взвинченный до предела Поттер скорее всего будет срываться именно на Драко. А крестника Северусу жаль. Дурак, конечно, что с Поттером связался, ну да все равно.
Через четверть часа Снейп выходит из комнаты. Парочку успокоительных зелий он, конечно, приготовит, но они, к сожалению, способны изгнать из человека головную боль и бессонницу, а не хамство и ощущение вседозволенности.

 Отправлено: 20.07.06 17:32. Заголовок: Re:

3.
Слава Мерлину, что после прочтения письма времени на сборы у Снейпа было в обрез. Иначе бы он точно успел выложить из мантии все, что конфисковал в течение учебного дня. В кармане "человека, не жалеющего сил на то, чтобы распахнуть перед подрастающим поколением окно в мир знаний", можно обнаружить что угодно. В том числе и пару "жучков", а точнее - "глазков". Наблюдать за происходящим можно будет в маленьком квадратном зеркальце, которое Снейп тоже успел забрать у возмущенных второклассников. "Мы просто играли в Упивающихся Смертью, господин профессор. Я - Безумный Вольдеморт, а Макс - Великий сэр Гарри Поттер". Дети хотят вырасти и стать шпионами.
Один "глазок" Северус, чуть усмехнувшись, прикрепляет к портрету, на котором изображена чета старших Поттеров. Другой он успел разместить в супружеской спальне. Полезная игрушка будет работать несколько часов подряд. Этого должно хватить.
Посмотреть запись Снейпу удается только спустя сутки с лишним. Прием отработок, растянувшаяся на полночи проверка контрольных, традиционная утренняя планерка, именуемая завтраком в Большом зале, лекции. Бессмысленные письма из опекунского совета, бесконечные учебные планы, бездарные, но такие мирные рефераты и очередные контрольные. Спокойная жизнь случайно продлилась на тридцать девять лишних часов. И впервые за последние пять лет Снейп чувствует что-то вроде интереса к этой жизни.
Северус устраивается у зеркальца поздним вечером, когда с отработок отпущены все студенты, Филч приволок очередную запрещенную правилами дребедень из уизлевского магазина, министерская сова упорхнула в мокрую мартовскую ночь с очередным совершенно секретным и совершенно дурацким документом. Школа спит. Никто не войдет в самый неподходящий момент. Можно сесть в кресло, положить на колени зеркальце и уточнить "подробности личной жизни самой популярной в магической Британии нетрадиционной семьи".
Сперва Снейп считывает информацию, записанную "глазком" из гостиной. Аппарат включается сам в тот момент, когда кто-то входит в помещение. Какое-то время в амальгаме отражается Ремус, создающий шедевр о великой любви героя магического мира к заклятому врагу, вызволенному из Азкабана. Первая книга Поттера имела ну просто неприлично огромный успех. Теперь издатели готовы заполучить любую рукопись, будь то расписание квиддичных тренировок за 1995 год или конспект по истории магии. Но лучше, конечно, чтобы текст создал Люпин. По меньшей мере, кое-какие представления о любви к азкабанским арестантам у блохастой заразы есть.
Звук передается так себе, но по легкому шуму ясно, что Драко продолжает хозяйничать на кухне. Звяканье стакана о полировку столика, шум воды, стук дверцы шкафчика, негромкие бытовые заклинания, приглушенное уханье совы. Тишь и благодать.
Разумеется, всю обедню портит Поттер, соизволивший спуститься вниз.
- Драко, у меня интервью завтра. Приготовь все, что надо...
- А раньше никак нельзя было сказать? - крестник выглядывает из кухни с какой-то книгой в руках.
Поттер не удостаивает его ответом. Присаживается в свободное кресло, наливает себе виски. На миг Северусу становится завидно: никакой ответственности, никаких подъемов в несусветную рань. Тишина, долгий сон, любимый человек под боком. Казалось бы, чего этому придурку вообще в жизни не хватает?
- Гарри, может ты, наконец, отсмотришь? - Ремус в очередной раз глядит на часы, потом протягивает Поттеру аккуратно сложенные страницы.
- Вот книга выйдет, тогда и прочту, что я там понаписал, - Гарри смотрит на мир сквозь стакан, до краев наполненный золотистым алкоголем. Второй раз наполненный, между прочим.
- Гарри, я тебя не добужусь завтра. Может, слегка притормозишь? - Драко произносит это довольно мягко, но по нему заметно, что он тоже взвинчен.
- Рем, ты свидетель, он опять пытается меня построить... - теперь Поттер обращается исключительно к задремавшему Ремусу.
- Он не так уж и не прав... - оборотень пытается сгладить конфликт.
- Да вы тут спелись... Рем, может тебе на время полнолуния не у себя отсиживаться, а прямо тут остаться? Будете коллективно выть над своей несчастной долей, - похоже, Поттера чересчур быстро развозит, он перестает себя контролировать. Или, наоборот, пытается спровоцировать скандал.
- Интересная мысль, - все так же миролюбиво замечает Люпин.
- А мне потом шерсть собирать по всему дому? - огрызается Драко.
Кажется, этой вполне невинной фразы хватило на то, чтобы Гарри взорвался.
- Немедленно извинись перед Ремусом, - Поттер произносит эти слова чертовски напряженным тоном.
- Рем, прости, я не хотел тебя обидеть. Ты же не виноват, что линяешь...
- Ничего страшного. Думаю, мне уже пора идти.
Судя по всему, Поттера такой исход событий не устраивает. Он жестом подзывает к себе Драко, все еще стоящего на пороге кухни. Смотрит на супруга тяжелым, насмешливым взглядом. Даже сквозь толщу зеркала можно уловить волну искренней ненависти, исходящую сейчас от Поттера. К своему собственному удивлению Северус понимает, что этот взгляд зацепил и его. Слишком уж много в нем страсти.
- Ты не понял, чего от тебя хотят? Драко, я повторяю, немедленно извинись перед Ремусом. Как следует.
- Нет, Гарри...
- Не надо...
Крестник и Люпин произносят это отчаянным хором. Однако Гарри неумолим. Резкое движение правой руки - нечто среднее между затрещиной и толчком - и вот уже Драко послушно опускается на колени перед креслом Ремуса, прижимается губами к паху оборотня.
Люпин, какого черта ты не останавливаешь этого хама? Хотя - ты сам здесь на птичьих правах. Платишь за дружбу и осколки всемирной славы собственной гордостью. Платишь за то, что должно доставаться тебе по праву. Если для спокойствия Гарри необходимо превратить в оборотней полрайона, ты с радостью пойдешь точить зубы. Ты тоже упорно не можешь себе простить, что у Поттера отняли детство? Неужели не понимаешь, что это был единственный выход? Старый хрен Дамбладор был изначально прав, когда сбагрил национального героя на Тисовую аллею. Потому как, попади Поттер в твои безвольные лапы или под неопрятное крылышко Блэка, он стал бы такой сукой, как сейчас, не в двадцать три, а в три или тринадцать. Если Гарри не воспитывать, не осуждать, не тыкать носом в его же собственные ошибки, он мгновенно начинает наглеть и испытывать чувство вседозволенности.
- Гарри, он же не хочет...
- Глупости, Рем. Ты только посмотри на него. Посмотри, не стесняйся, - Поттер одним рывком расстегивает брюки Драко, спускает их вниз. - Рем, да он просто обтекает от одной мысли о том, что ты можешь с ним сделать. Ему это нужно...
Ни тот, ни другой не называют Драко по имени.
Снейп вспоминает, как пахнет Ремус, вечно поддатый, не особенно любящий ходить в душ и чистить зубы. И наверняка не охваченный маниакальной страстью менять белье каждый день. И отчего-то, вероятно, по контрасту, в памяти всплывает совсем другой запах: хорошего мыла, крепкого табака, влажных волос, черного кофе. Люц. Когда Люциус собирался сделать ему минет, он располагался у его ног в точно такой же позе. И тем же жестом откидывал прядь, прилипшую к мокрой щеке. Но вот испуганных и умоляющих интонаций у Люца никогда не было. Даже когда их игры заходили слишком далеко.
Драко молчит. Кажется, он просчитывает возможные последствия своего протеста. В какой-то момент на его лице появляется самое страшное на свете выражение: Драко смирился. Он добросовестно выполняет поставленную перед ним задачу.
Северус никак не может оторваться от быстро меняющихся изображений. Теперь он держит зеркальце только левой рукой, в то время как правая довольно ловко хозяйничает под складками старой мантии, под легкой тканью нижнего белья. Ну, надо же, как его пробрало.
Ремус расставил ноги пошире. Северусу очень хорошо видно, как у Люпина меняется выражение лица. Испуг и легкая брезгливость исчезли, вместо них проступило напряжение, граничащее с откровенной похотью. Сейчас в Реме гораздо больше волчьего, чем человеческого. Получать удовольствие он может, а вот испытать угрызения совести - нет.
Светлые губы Драко очень неторопливо скользят по крупному члену, который постепенно начинает наливаться силой, увеличиваться, забивать рот. Снейп почти ощущает осторожное дыхание крестника, аромат его кожи, вкус скатившейся по щеке капельке пота. Поттер разворачивает свое кресло так, чтобы было удобнее наблюдать за действиями Драко. Сейчас он занимается тем же самым, что и Снейп. Только с помощью обеих рук.
Северус почти уверен, что Драко терпит боль и унижение не по собственному желанию. У Люца в такой ситуации было совсем другое выражение лица. Он наслаждался своим безвольным положением, предвкушал грубость, возбуждался оттого, что невнимание к просьбам осуществляется по его собственному желанию. Здесь же никаким удовольствием и не пахнет. Драко по настоящему неприятно. И он явно этого не хочет, но отчего-то не сопротивляется. А вот Поттер, наоборот, аж трясется от происходящего, упивается своей ненужной жестокостью, своими правами на нежную кожу, сведенные судорогой плечи, сдавленный рвотный спазм, сбившееся хриплое дыхание.
Поттер опускается на корточки позади Драко, лениво проводит ладонью по обнажившимся старым рубцам на спине любовника, пытается сковырнуть подсохшую болячку на его бедре. Потом очень резко начинает вводить в Драко два пальца сразу. Он не использует при этом никакой смазки. Жалеет даже собственную слюну.
Драко пытается вскрикнуть. Именно пытается: с членом во рту невозможно произнести что-либо разборчивое. Наверняка у него такой же осторожный и нежный язык, как у Люца. Мягкий, неторопливый, словно кружащий под звуки вальса. Или подобные ласки рассчитаны лишь на любимых людей? Значит, сейчас по пенису Рема проезжается крошечный теплый наждак.
Судя по всему, теперь Поттер пытается протолкнуть в анус Драко свой член. Надо сказать, что с размером ему повезло. Но вот техника... Неужели за пять лет нельзя было научиться нормально работать? Бестолочь. Сейчас Снейп испытывает к Поттеру примерно те же чувства, что и десять лет назад, когда Гарри в очередной раз удавалось напрочь испортить редкие ингредиенты.
Поттер пыхтит, чертыхается и при этом очень сильно сжимает бедра Драко. Отвратительно. Особенно, если учесть, что сейчас Малфоя придерживает за плечи шумно стонущий Ремус.
Поттер двумя яростными ударами заставляет Драко чуть приподняться, выгнуть спину. Сделать все для того, чтобы ему было удобнее войти в юношу, оцепеневшего от унижения, недостатка воздуха, подступающей тошноты. На губах Люпина играет счастливо-виноватая улыбка, о которой он вряд ли вспомнит. Гребанный санитар леса только что кончил, но ему сейчас так хорошо и сладко, и сил на протест явно нет.
Но самое противное в том, что Северус тоже кончил. И впервые за последние годы он думал при этом не о Люце.

 Отправлено: 20.07.06 17:32. Заголовок: Re:

4.
Снейп довольно долго собирается с духом, прежде, чем просмотреть запись событий, происходивших в спальне. Не смотря на поздний час, он заваривает кофе, зажигает и гасит свет, переодевается в халат. Ладони очень сильно вспотели. А сами руки - как ватные. Словно они устали от основательно позабытых движений. К тому же он снова возбужден. Будто разгильдяй-старшеклассник, впервые в жизни открывающий специфический журнал.
Сперва на экране возникает Драко. Он быстро проходит в сторону ванной, захлопывает за собой дверь. Потом вновь оказывается в спальне, уже переодетый в пушистый светлый халат. Забирается в постель, на самый краешек. Гасит ночник, укутывается в одеяло. Он несколько раз вздрагивает: то ли никак не может прийти в себя после сцены в гостиной, то ли видит страшный сон, то ли просто замерз.
Довольно неожиданно в спальне загорается нестерпимо яркий свет. На пороге Поттер. Сложно понять - трезвый или пьяный. Примерно минуту он просто стоит на пороге, а потом рывком сбрасывает с кровати одеяло. Драко снова вздрагивает, садится на постели, трет глаза ладонью. И почти сразу падает на пол от сильного злого удара. Гарри нависает над ним, одной рукой прижимает плечо Драко к полу, другой шарит в вырезе мягкого халата.
- Тебе ведь мало было Рема, правда? У тебя ведь времени не было даже ноги как следует раздвинуть...
- Гарри, пожалуйста....
Халат остается на полу. Драко, обнаженный, беспомощный, пытается хотя бы заслонить лицо. Бесполезно.
- Упсеныш недобитый. Под кого тебя подкладывал отец? Под Вольдеморта? Под суку Снейпа? Под всю вашу долбанную родню? Подстилка дешевая. Если бы не ты…Ты мне всю карьеру поломал, падаль… Все из-за тебя…
Снейпу становится очень трудно дышать. Ярость забивает легкие и горло, как протухшая ржавая вода. У крови и ржавчины немного похожий вкус.
Удары наносятся безостановочно и, на первый взгляд, беспорядочно. На самом деле Гарри, скорее всего, просто бьет по тем местам, с которых еще не сошли предыдущие синяки. Тонкая, очень тонкая кожа. Следы ударов прилипают к ней намертво. Однажды, когда они с Люцем поссорились, тот пришел к нему с извинениями и показывал застарелые следы двухнедельной давности - он боялся сводить память о встрече, которая могла стать последней. И Северус потом долго-долго целовал синеватые и золотистые отметины на нежной, тогда еще очень юной коже.
Гарри ничего целовать не собирается. Теперь он нарочно растягивает время между ударами, выбирая места поуязвимей. Так гурман, увидевший перед собою стол, уставленный несколькими любимыми блюдами, пробует то одно, то другое, не решаясь остановить свой выбор на чем-то одном. Сейчас Северус в чем-то разделяет чувства Поттера. Уж больно соблазнительно выглядит Драко. Белокожий, абсолютно голый, со свежим синяком, расцветающим на треугольной мордочке. Беспомощный и доступный. И при этом отчаянно боящийся. Жаль только, что дурак Поттер ни черта не понимает в хороших ласках. Нельзя перегибать палку, нельзя унижать партнера сильнее, чем тот может вынести.
Северус вновь перекладывает зеркальце в левую руку. Правой поочередно касается собственных сосков. Облизывает пересохшие губы. Это ж надо было так по дурацки установить "глазок": теперь, когда эти двое возятся на полу, Снейп может различить лишь общие контуры обоих тел. Никаких деталей. И звук слышен с перебоями. Обидно.
Вроде бы Гарри раздевается. Вроде бы Драко вытягивает вперед руки. Вроде бы эти дилетанты не смогли найти даже приличных наручников.
- Шелковый... - гордо выдыхает Гарри, обхватывая кисти Малфоя чем-то вроде шнура.
Северус может лишь догадываться о происходящем и представлять себе то, чего ему недоставало последние годы. Мерлин, ну почему им с Люцем никогда не приходило в голову сделать хотя бы десяток колдографий?
Поттер переворачивает Драко на живот, проводит ладонью вдоль позвоночника партнера. В руке у него зажато что-то острое: лезвие? ножик? осколки зеркальца.
Пальцы Гарри на секунду замирают, а потом решительно касаются ануса любовника. И, судя по всему, острый осколок начинает медленно входить в сопротивляющееся тело. М-да, до такого они с Люциусом никогда не доходили. Даже жаль слегка.
- Гарри... Осторожно... Оно колется... Гарри... Ты меня сейчас насквозь проткнешь.
- Заткнись.
Очевидно, Гарри зафиксировал предмет там, где хотел. Теперь он раздает отрывистые команды:
- Сядь. Не ерзай. Руки сюда.
Драко придвигается поближе к кровати, послушно откидывает голову и руки на покрывало. Выгибается дугой. Еле слышно матерится. Гарри сжимает в руках второй осколок зеркальца. Он неторопливо обводит им темнеющие ореолы сосков, окольцовывает их тоненькими кровоточащими рамочками.
- Красиво, правда? - Поттер еле слышно усмехается и, не дождавшись ответа от партнера, двумя резкими движениями вдавливает остроугольную стекляшку в сами соски. Буквально по секунде на каждый. Но этого хватает для того, чтобы проткнуть тончайшую кожу.
Северус покрывается липкой испариной. Подушечка большого пальца резко трется о крошечное отверстие пениса. Сжимающая зеркальце рука начинает дрожать.
Теперь Поттер использует собственные зубы. Он осторожно покусывает Драко за плечи, за напряженные кисти рук, за мягкие мочки ушей. Затем слегка меняет позу, так, чтобы его рот оказался напротив кровоточащих возбужденных сосков.
- Ай... Гарри... Не надо... Они у тебя такие острые... Ай... Ну, пожалуйста, ну, разожми их, разожми, разожми...
Поттер не реагирует. Драко отчаянно пытается сдвинуться с места. Безуспешно. Северус осторожно ведет коротко остриженным ногтем по головке собственного взмокшего члена. Буквально пара секунд - и он снова кончит на свой халат.
Вроде бы парочка наконец-то решила переместиться на кровать. Поттер довольно неуклюже забирается на подушки и втаскивает Драко за собой. Кажется, Северус может различить тоненькую струйку крови, вытекшую из отверстия крестника. Поттер задумчиво смотрит супруга, зарывшегося носом в простыню, затем заставляет Драко слегка приподняться, подсовывает под живот юноши свернутую в валик подушку. Теперь, если Драко начнет шевелиться, он обязательно будет тереться членом о ткань наволочки. Поттер вновь вставляет пальцы в задний проход мужа. Тот сдавленно пищит.
- Больно. Ну, я же сказал... Ну, Гаааааааарри... Мамочка!
Кажется, что крик Драко вспарывает поверхность зеркальца. Сейчас боль перестала быть для него удовольствием и превратилась в обычную пытку, не прикрытую какой-то бы то ни было эстетической теорией. Северус прерывисто вздыхает и вновь начинает поглаживать собственный пенис, покрывшийся теплыми белесыми подтеками. Ох, Мерлин мой…
Судя по всему, безумный Поттер продолжает орудовать в недрах Драко окровавленным осколком зеркала. Даже на взгляд Снейпа подобное - уже слишком. Крестник выгибается, вскрикивает и неосознанно двигает задницей так, что его член начинает скользить по поверхности подушки.
И зарабатывает смачный шлепок. Острое стеклышко наконец-то извлечено. Оно действительно вымазано кровью. Гарри на секунду прижимает его к своим губам, а потом кидает на пол. Он усаживается так, чтобы левая ладонь лежала на пояснице Драко, а правая могла свободно впечатываться в перемазанные кровью ягодицы.
Сейчас Поттер действует почти нежно. Но это лишь по сравнению с тем, что он творил несколько минут назад. Северусу довольно неплохо слышны звуки шлепков, тихое поскуливание крестника, хриплое дыхание Гарри. Сев прекрасно помнит это ощущение, когда ладонь уже занемела от постоянного соприкосновения с горячими, вздрагивающими ягодицами, но при этом Люциус так обречено и сладко стонет, что прервать наказание нет никакой возможности. Судя по всему, сейчас Драко впал в легкий транс от разносторонней боли, неудобного положения, нежного трения пениса о ткань. Он вскрикивает так же сильно и вызывающе, как и его отец.
Потом в какой-то момент характер звуков меняется. Кажется, Поттер опять пытается проникнуть в Драко пальцами. Тот явно от этого не в восторге.
-Тупик! - отчаянно выдыхает крестник, отлепляя губы от простыни. Забавное ключевое слово. Они с Люциусом, помнится, довольно долго употребляли слово "огонь". До тех пор, пока отчаянный курильщик Люц не подпалил сигаретой подушку. Впрочем, на Поттера, кажется, окрик не действует. Он продолжает осуществлять задуманное.
- Гарри, ты слышал меня? Я же сказал: "Тупик". Стоп. Все. Пожалуйста.
Вместо ответа Поттер переворачивает супруга на спину и заставляет его раздвинуть ноги пошире. Нависает над Драко, задевая смуглой кожей возбужденный член блондина. А тот пытается хоть как-то вытолкнуть из себя слишком большой пенис, разрывающий воспалившиеся, кровоточащие стенки заднего прохода.
- Гарри, остановись... Тупик! Тупик! Тупик!
Сев вскакивает с кресла, напрочь забыв, что в зеркале отображаются события, случившиеся два дня назад. Плохо дело. Поттер прекрасно расслышал кодовое слово, ему просто не хочется останавливаться. Он вжимает партнера в постель, трется об него, зажимает грубоватым поцелуем рот, заглушает осторожный всхлип. Резко вздрагивает всем телом, а потом медленно сползает на бок, оставляя на коже Драко мутно-белую дорожку спермы.
- Придурок чертов... - выдыхает блондин.
Гарри подтягивает с пола одеяло, лениво произносит "Нокс", и уже в темноте, словно спохватившись, бормочет еще одно заклятие, освобождающее руки Драко от тугой петли.
Теперь Снейпу видна обычная кровать, на которой засыпают двое. Вполне приличное спальное ложе, мелькнувшее в нескольких фоторепортажах из серии "Изнанка звездной жизни". (Тридцать баллов с факультета! Если еще кто-нибудь хочет остаться в субботу на отработках - пусть продолжает в том же духе). Чертова кровать, выглядящая как лаборатория по изучению сексуального опыта. Она давно стала слишком маленькой и тесной для них двоих. Драко засыпает, пытаясь улечься на животе поудобнее и повернувшись к Поттеру затылком.

 Отправлено: 20.07.06 17:33. Заголовок: Re:

5.
Зеркальце затуманивается и вновь вспыхивает. Осталась последняя, третья картинка. Все в той же спальне. Северус не уверен, хочется ли ему знать о том, что было дальше, или имеющихся воспоминаний хватит на ближайшие несколько месяцев? Он решительно встряхивает экран.
Теперь слабенький рассвет с трудом пробивается сквозь глухую оборону бордовых штор (видимо, гриффиндорская спальня оставила свой неизгладимый след в душе возбужденного Поттера). Снейп почти рассеяно следит за тем, как Поттер свешивает с кровати лохматую голову, свистящим шепотом подзывает к себе очки, а потом садится на постели с совершенно безумным видом. Рассматривает валяющийся на полу шнур и стеклянные осколки. Матерится и с испугом откидывает одеяло. Словно не верит тому, что Драко до сих пор находится рядом с ним. После всего, что произошло ночью. Интересно, Поттер хоть что-то помнит? Или у него, как и у Ремуса, память отшибает во время оргазма?
М-да, легким и жизнерадостным такое пробуждение не назовешь. Глядя на то, как Гарри лихорадочно мечется по маршруту ванная - кровать, Снейп отпивает порядком остывший кофе, а потом тянется к стакану с виски. Ему, в отличие от Поттера, похмелье грозить не будет. Конечно тогда, после войны, многие только этим и спасались. В первые месяцы после Победы Британия напоминала большой поминальный стол. Плакали и пили за упокой, до тех пор, пока не высыхали слезы и не пустели бутылки. И, может, именно из-за этого нестандартный роман Поттера и привлек к себе столько внимания - люди просто устали горевать.
Легкая вспышка - Поттер аппарирует из спальни. Будем надеяться, что прямо к психиатру. Впрочем, на такое счастье и рассчитывать нечего. Гарри вновь возникает в комнате, мятый, запыхавшийся и нагруженный свертками. Классическая модель - муж виноватый, одна штука. С букетами и пакетами. Где он об этом узнал? В статье из "Ведьмополитена"? Или это Ремус ему с похмелья насоветовал?
Увидев принесенный Поттером веник, покойная профессор Стебель упала бы в обморок. Цветочная композиция "Нимбус - 2005", составленная из чертовски редких и крайне дорогих растений. Впрочем, вон те веточки срезаны как раз вовремя... Надо бы попросить их у крестника, если, конечно, Драко не отправил эту ботаническую авиаконструкцию в свободный полет. Хотя букет выглядит почти прилично, по сравнению с белоснежным меховым свертком, обмотанным ленточками так, будто это - гламурное переиздание "Чудовищной книги о чудовищах". Мерлин мой, что это? Плюшевый тролль в натуральную величину? С Поттера станется дарить такую похабщину.
Гарри неловко пристраивает сверток на прикроватную тумбочку. Перехватывает поудобнее разлапистый букет. И осторожно опускается на колени, так, чтобы торчащие из цветочной упаковки жилистые листья коснулись щеки спящего Драко. Ну неужели кому-то приятно просыпаться от того, что ему тычут в лицо мокрыми, холодными растениями? Поттер, по видимому, в этом абсолютно уверен. А это он зря. Северус точно знает, что представляют собой разбуженные не вовремя Малфои. Ничего хорошего.
- Тьфу... Гарри, что это? - гипотеза Снейпа верна как никогда. Аляповатый и наверняка сильно благоухающий веник никакого восторга у Драко не вызвал.
- Ну... эээ... Доброе утро. Вот. - На редкость впечатляющая речь. Особенно - для популярного писателя.
- Спокойной ночи, - ледяным голосом произносит Драко и натягивает на нос одеяло.
- Ты на меня очень сердишься? - Какие умоляющие интонации... С такими только милостыню выпрашивать, а не прощение у человека, который вчера из-за твоей придури чуть не стал инвалидом.
- Убери эту гадость.
- Что?
- Сейчас повторю, - Драко осторожно приподнимается на одном локте, перехватывает доверчиво протянутый ему букет. Цветы красиво летят на ковер и остаются там лежать, рассыпавшись экзотическим пестрым веером.
Снейп довольно усмехается. Молодец, мальчик. Изящный жест, почти в духе Люца. Интересно, Поттер сейчас озвереет или продолжит покаянный монолог?
Ни то, ни другое. Гарри прерывисто вздыхает и лезет в карман штанов за сигаретами.
- Только попробуй. Переезжай в гостевую спальню и дыми там, сколько хочешь, - Драко вновь закопался в пушистое одеяло и теперь следит за действиями мужа через маленькую щель между простыней и подушкой.
- Да не хочу я. И без того голова болит.
- Подумаешь, голова...
- Ээээ... Как ты себя чувствуешь?
- Хуево. В прямом и переносном смысле. - Кстати сказать, Люц тоже произносил эту фразу. Правда, в слегка других обстоятельствах.
- Дай я посмотрю... - Гарри присаживается на краешек кровати и пытается откинуть одеяло. Совсем не так, как вчера, а нежно и осторожно. Он столь деликатно поглаживает ткань, будто это - искалеченная кожа. Драко слегка изгибается под одеялом, а потом перехватывает кисть Поттера, перемещает ее себе на бедро.
- Чувствуешь? - блондин говорит это довольно вызывающим шепотом.
- Ох. Это я вчера так, да?
- Гарри, ты что, опять не помнишь? - теперь шепот превратился из обвиняющего в испуганный.
- Ну, клочками как-то.
- Придурок. Мне же с тобой страшно. Гарри, у тебя совсем башню сносит. Ты что, не понимаешь? - последние слова Драко произносит почти со слезами. Сейчас он гораздо больше похож на свою мать, чем на Люца.
- Понимаю. Ну... - Поттер сползает с кровати и опять встает на колени, почти касаясь губами острого плеча, на котором расцвели два крупных кровоподтека. - Я же не могу без тебя. Ты сам знаешь. Ты меня держишь. Только ты и больше никто. Вот.
- Да задолбался я уже тебя пасти! - крестник резко дергает плечом, пытается вырваться из объятий Поттера и испуганно охает. Ему больно. Конечно, не так, как вчера, но тоже неслабо.
- Тебе ведь лежать неудобно, да? - Гарри произносит это как-то очень уж ласково. Видимо, это предположение его сильно заводит.
- Мне жить с тобой неудобно. Гарри, ну я же не кукла, честное слово.
- Не кукла. Ты гораздо лучше. Закрой глаза. Ну, пожалуйста. - И Поттер сам прикрывает лицо Драко растопыренной ладонью. А потом с победоносным видом водружает на постель меховой кулек.
- Развязывай.
Драко равнодушно рассматривает приношение.
- Сам развязывай. Ты у нас специалист по веревкам.
Поттер судорожно бормочет заклинание и встряхивает огромным меховым полотнищем. То ли покрывало, то ли плед.
- Поттер, что это? - вот теперь Драко по настоящему изумлен.
- Шкурки хорьков-альбиносов.
- Что?
- Щипаная норка, как ты и хотел.
- Я ничего не хотел.
- Ну, помнишь, ты говорил, что всегда хочешь попробовать на шкуре.
- Гарри... Какое "попробовать"? Мне дышать тяжело, а ты лезешь.
- А ты лежи спокойно, я сам все сделаю, - Поттер, уже освободившийся к этому моменту от джинсов и рубашки, довольно ловко расстилает шкуру прямо поверх одеяла. - Я тебя сейчас перенесу. Дай сюда руку.
Он действительно вытягивает Драко из-под простыней. И вновь Снейп поражается, до чего же сегодняшнее поведение Поттера отличается от вчерашнего. Можно подумать, что ночью Гарри действовал под заклятием Империуса. Или что похуже. Впрочем, через секунду Поттер слегка сдвигается, явно улучшив обзор, и у Северуса уже не остается никаких мыслей.
Если бы он своими глазами не видел Люца в тридцать и сорок лет, то поклялся бы, что это - он. Или кто-то, принявший оборотное зелье с его волоском. Те же контуры тела, та же небрежность жестов, точно такое же порхание тонких пальцев над собственными сосками.
Драко осторожно ерзает, пытается улечься поудобнее, чтобы ничего не давило на свежие ранки. Светлые волосы скользят по шелковистому меху. Пальцы тщательно прикрывают грудь с глубокими царапинами. Глаза закрыты. Ноги разведены - ровно настолько, чтобы между ними мог улечься Поттер. И не просто улечься, а еще и подложить собственные ладони под ягодицы партнера.
- Тебе удобно? - Произнеся эти слова, Гарри высовывает кончик языка и осторожно проводит им по члену любовника.
- Ну какая тебе разница, - Драко жмурится и чуть вздымает бедра. Он уже возбужден, но еще не до такой степени, чтобы забыть, что он сердится на мужа.
Поттер прижимается к пенису Драко нижней губой, плавно движется от основания к головке, а потом смыкает рот, покрывая член супруга легкими поцелуями. Он слишком сильно наклонил голову, так что Северусу вновь приходится догадываться обо всем по влажным звукам. Зеркальце начинает мигать и Снейп напрягает всю свою зрительную память, чтобы запомнить причудливую композицию из двух тел. Точнее, Поттер-то ему без надобности, а вот его партнер...
Светлые волосы, светлая кожа, светлый мех. Немного пошло, но красиво. Вот интересно, ему бы пришло в голову просить прощения у Люца таким образом? Люциусу наверняка бы понравилось, и он бы точно также начал бы слегка приподниматься на локтях, облизываться, почти беззвучно мурлыкать.
Наконец, Драко еле слышно всхлипывает, почти как ребенок, которому снится беспокойный сон. Поттер осторожно разжимает губы, откатывается назад, к тумбочке. Однако, вопреки ожиданиям и опасениям Снейпа, он тащит оттуда отнюдь не любрикант.
- Тут еще муфточка была. Примерь, пожалуйста, - при этом Поттер жалобно косится на лежащие на полу сигареты. Драко, сохраняя все то же снисходительное выражение лица, засовывает ладонь во что-то, напоминающее большой клубок белой шерсти. И вытаскивает оттуда примитивную бархатную коробочку с банальным кольцом. Ну, ничего себе у Поттера представления на тему "прости за вчерашнее". Эта погремушка стоит дороже, чем вполне приличное оборудование в лаборатории Снейпа.
- И что мне с ним делать? В нос засунуть и ходить, как бабуин?
- Почему в нос?
- Потому что у меня пальцев меньше, чем твоих колец. Нормальные люди подарки делают, когда признаются в любви, а ты - когда в очередной раз признаешь, какой ты псих.
- Ну, признаю, кто ж спорит-то... - и Поттер вновь трется подбородком о белоснежное плечо Драко.
- Хоть бы побрился. Мало мне вчерашних царапин, - почти миролюбиво отзывается блондин.
- Сейчас уберу. Слушай, там опять про книгу спрашивать будут, а я не помню уже. Ты вчерашний черновик Рема не читал?
- Читал-читал. Я сам скоро книгу напишу. "Мальчик-который-выжил-с-Гарри-Поттером. Записки самоубийцы".
- Это будет бестселлер.
- Это будет порнография. Дьявол... Гарри, я же ходить толком не могу.
- Больно? - на лице Поттера подрагивает знакомая улыбочка...
- А ты как думал?
- Давай я тебя на руках отнесу. И в гостиную тоже.
- Роскошный ход, Поттер. Сам догадался?
- У Рема прочитал. Его Сириус после полнолуния так таскал.
- Ладно, поехали в ванную. Будем воплощать в реальность наши эротические мифы.
Идиллия. Просто идиллия. Особенно, если учесть, что Поттер так и не произнес ни "прости меня", ни "я тебя люблю".
Изображение судорожно мигает и гаснет, оставив Северуса наедине с недопитым кофе, влажным халатом и неприглядной реальностью. Утро уже. Тоскливое мартовское утро. Серое и сырое, как штукатурка на потолке в его кабинете. Спать хочется слишком сильно. Мерлин с ним, с завтраком. Он попробует продремать эти полтора часа все в том же кресле.
Снейп закрывает глаза и погружается в легкую дрему. С одной стороны - он прекрасно слышит все, что происходит вокруг. Шаги по коридору, карканье простуженной вороны, раздражающее шлепанье подтаявшего снега на широкий карниз, шорох секундной стрелки на больших часах, звон школьного колокола, возвещающего о начале завтрака... или уже лекций?
Размыкать ресницы совсем не хочется: в розовой дымке (это оконный свет пробивается сквозь веки) ему виден Люц. Но не такой, как в их последние встречи: седой, молчаливый, измотанный навалившимися проблемами с женой, министерством и непутевым сыном, умудрившимся влипнуть в любовную историю и завалить порученное ему дело. Люцу из этого странного эротического полусна чуть больше двадцати. Запыхавшийся, веселый. Радующийся тому, что удалось выкроить пару часов в безумном распорядке молодожена. Готовый взорваться в любую секунду от едкой изысканной шутки и мгновенного оргазма... Люц сидит на краю огромной, не особенно мягкой кровати и стягивает через голову пушистый черный свитер. Ткань сползает медленно-медленно, не отвлекая внимание Северуса от незагорелого живота, причудливых завитков на аккуратно подбритом паху, упругого члена, который отчего-то выглядит чуть меньше обычного. Хорошо, что Люц запутался в свитере. Снейп знает, что в тот момент, когда одежда наконец-то упадет на пол, он увидит совсем другое лицо. Похожее и не похожее одновременно. Подобно тому, как одно и то же имя может быть и первым, и вторым. Драко Люциус Малфой-Поттер. Драко. Люциус.

 Отправлено: 20.07.06 17:33. Заголовок: Re:

6.
- Скоро полнолуние, - грустно произносит Драко и разглядывает сквозь запотевшее стекло молодой светло-оранжевый месяц, выглядывающий из серой пелены. Март. Скользко, ветрено, сумрачно.
По дому разлилась уютная тишина. Поттера черти унесли на какой-то банкет. А что ему еще делать: враг повержен, а профессии нет. Вот и работает теперь Гарри Поттером на всех мало-мальски приличных мероприятиях. Куча связей плюс министерская пожизненная премия. И полный хаос в голове.
Они снова сидят на кухне. Снейп курит, приходя в себе после бессонной ночи и суматошного дня, а Драко осторожно нарезает ингредиенты, необходимые для достаточно неплохого снотворного зелья. В принципе, Снейп мог приготовить его и дома, а потом отправить на площадь Гриммо с совой, но чертова частная жизнь крестника выглядит чересчур неприглядно и неожиданно. Это похоже на лабораторный опыт: когда знакомые составы вдруг начинают реагировать совсем не так, как им полагается. С одной стороны это безумно раздражает, с другой - требует немедленной разгадки.
- Когда Гарри впервые тебя ударил? - неожиданно спрашивает Северус.
- Ну... - Драко явно не знает, как ответить на этот вопрос. И что именно Сев понимает под словом "ударить": банальный семейный мордобой или растянувшуюся на полночи порку, доводящую обоих до долгого, одновременного оргазма? Снейп чудом отгоняет от себя воспоминания о Люциусе, стоящем на четвереньках перед кроватью. О Люце, бесстыдно выставляющем пока еще белые ягодицы под совершенно невозможным углом. Ох, ты еще вспомни, сколько лет было вам с Малфоем, когда вы купили вашу первую плетку.
- Я имею в виду ситуацию, при которой вы... Эээ... Не играли.
Драко чуть заметно улыбается, словно благодарит за понимание. Потом улыбка слетает с него, как пылинка, случайно прицепившаяся к одежде.
- Осенью. В ноябре. Тогда Гарри простудился, температура держалась несколько дней, а потом, когда жар спал, и мы решили немного отдохнуть... Он перестал себя контролировать. Угрожал мне ножом... Я пытался ему сказать, что мне так не нравится, а он не слышал. А потом уснул и спал почти сутки. Я развязался, ножи спрятал. А Гарри проснулся и сказал, что не помнит ничего. И чтобы я тоже попробовал забыть.
- И ты согласился?
Молчание.
- Сколько раз это было?
Драко молча загибает пальцы. На обеих руках. Когда он разжимает кулаки и вновь начинает прижимать пальцы к основанию ладошек, Снейп не выдерживает.
- Почему ты не сопротивлялся?
- Он просил, чтобы я ему доверял.
Идиот. Два идиота. Один - идиот и подлец, другой - идиот и влюбленная кукла.
Снейп молчит. Драко продолжает стучать ножиком по доске и говорить:
- Гарри тогда сильно испугался. Он ведь снотворное принимал почти всю зиму. А потом опять началось. Уже вторую неделю. Он говорит, что забывает кодовое слово. Я боюсь. Я подумал, может ты теперь... - Драко замолкает.
- Ты хочешь, чтобы я нарезал круги вокруг вашей спальни и время от времени выкрикивал: "Поттер, напоминаю, ключевое слово "кирпич". Поттер, за невнимательность и склероз - двадцать баллов с факультета!"
Крестник хмыкает. А потом вновь сгоняет с лица улыбку:
- Ты ведь можешь сварить что-нибудь. И еще... Отец мне говорил, вы ведь тоже...
Снейп молчит. Люциус был обычным мирным мазохистом. И он сам всего лишь достаточно неплохой доминант, а не шизофреник, охваченный манией величия и желанием отыметь этот дурацкий мир.
Сигарета дотлевает почти до фильтра. Сев стряхивает пепел в раковину. Драко болезненно морщится, втягивает ноздрями едкий запах.
- Хочешь? - На ладони Снейпа появляется темно-зеленый портсигар с маленькой серебряной монограммой SS , наложенной на выполненные тем же шрифтом буквы LM. Подарок Люца.
Крестник испуганно качает головой.
- Не надо. Гарри… Рассердится.
Снейп пожимает плечами и продолжает следить за движениями Драко. Тонкая рука, отшлифованные ногти идеальной формы. Люц. Вылитый Люц, если не считать двух маленьких шрамов на запястье. Даже кольцо похоже. Чертово обручальное кольцо из чертова белого золота. Люц никогда не снимал его, в крайнем случае - натягивал перчатки, чтобы лишний раз не нервировать Сева.
Драко перчатки не носит. Зачем они ему на кухне? Он все так же сосредоточенно продолжает шинковать жесткие сухие корешки. В какой-то момент лезвие ножа касается не коричневых извилистых растений, а его пальцев. Из крошечных порезов выглядывают пронзительно-алые бусинки крови. Малфой мгновенно тянет пораненную ладонь ко рту. Снейп вздрагивает:
- Залечить?
- Да… Пожалуйста…
Северус произносит нехитрое заклинание.
- Спасибо. Так непривычно, она бы еще пару часов болела. – Драко вновь возвращается к разделочной доске. Снейп слегка удивлен: неужели крестник забыл заклятье, которое проходят на первом курсе?
- У меня ограничение на магию.
Бредятина. Обвинения с Драко были сняты тогда же, когда и со Снейпа. А если и произошла какая-то бюрократическая накладка, то Поттер мог бы уладить все проблемы в мгновенье ока.
- Ты же можешь пользоваться заклинаниями.
- Только бытовыми. Чтобы готовить, убираться... - юноша говорит это чуть насмешливым тоном, будто пытаясь доказать, что Малфой в роли кухарки и горничной - это чертовски забавно.
- Почему у вас нет эльфов?
- Они могут разболтать ненужное журналистам, - эту фразу Драко произносит четко и равнодушно, будто отвечает выученный урок. Вроде и не промолчал, и на вопрос толком не ответил. Понятно, что отсутствие в доме прислуги, равно как и невозможность нормально колдовать - инициативы милейшего Поттера. Северус больше не задает вопросов и погружается в довольно кропотливую работу. Изредка он отвлекается от своих аптекарских весов и пробирок, но лишь для того, чтобы озвучить очередное указание:
- Теперь мешай против часовой стрелки, только не очень резко.
Драко молчаливо следует инструкциям. Сейчас крестник выглядит как-то неважно. Простудился? Вспомнил какую-то пакость, которую делал с ним Поттер? Или это он от возбуждения, возникающего при виде крошечных капелек крови? Северус наклоняется к пепельнице, почти случайно задевает обтянутую джинсами задницу крестника. И мгновенно отдергивает руку, ужаснувшись странной и знакомой гримасе, в которую сжимается лицо Малфоя. Показалось? Северус не сводит глаз с Драко и произносит одними губами:
- Ну-ка быстро в ванную.
Крестник испуганно кивает и уходит в нужном направлении. Выждав минуту, Снейп отправляется за ним.

 Отправлено: 20.07.06 17:33. Заголовок: Re:

7.
Заперев за собой дверь, Северус командует пронзительным шепотом:
- Раздевайся.
- Ты с ума сошел? - выдыхает Драко.
- Мне надо тебя осмотреть, - Северус поворачивается к раковине и начинает намыливать руки.
- Нет... Я тебя очень прошу. Тебе это не понравится.
Ну, как ребенок, честное слово. Можно подумать, Сев никогда в жизни не видел зажимы на сосках, или следы от ошейника с шипами, или кружевное белье, выгибающееся под напором возбужденного пениса. Жаль, что Люциус не успел рассказать сыну о некоторых совершенно неприличных и восхитительных ситуациях. Впрочем, этот недостаток можно устранить в любой момент.
- Я на тебя любоваться не собираюсь. Поторопись, пожалуйста, - Северус очень надеется, что его догадка неверна.
Драко судорожно вздыхает и осторожно пытается распутать небрежно, но очень крепко затянутый узел шейного платка. Такое ощущение, что он нарочно тянет время. Северус подходит ближе и берется за молнию на джинсах юноши.
- Что ты делаешь? - Драко отчаянно пытается оттолкнуть руки Снейпа.
Сев рывком задирает пушистый свитер. Крестник мгновенно закрывает глаза и прикусывает губы. Таааааак.
В следующую минуту Снейп вспоминает все ругательства, которые ему доводилось слышать от собственных студентов. А заодно - от Пожирателей, заключенных Азкабана и невыспавшегося Люциуса. И все равно словарного запаса не хватает.
Глубокие подсохшие царапины, свежие и старые ранки, следы укусов, розовые пятнышки ожогов. Мерлин, и это все - только на груди и животе. Необработанное, воспалившееся, заживающее с большим трудом.
У Малфоев чертовски нежная кожа. Даже волшебная палочка не всегда могла убрать с бедер Люциуса следы их совместного отдыха. Приходилось использовать разные мази и клясться друг другу, что в следующий раз они обязательно будут осторожными.
Тут ни о какой осторожности и речи нет. Они с Поттером совсем с ума посходили? Еще немного, и дело может дойти до заражения крови. Даже Люц, при всей его любви к саднящим и припухшим воспоминаниям о прошедшей ночи, по меньшей мере, позволял себя дезинфицировать. Драко правильно толкует изумленное мычание Северуса.
- Гарри... Ему это нравится, - крестник так и не открыл глаза.
- А тебе?
Молчание.
- Драко, я задал вопрос: тебе это нравится или нет?
Вместо ответа крестник прижимается щекой к подбородку Северуса. Странно, Снейп до сих пор не может поверить, что мальчик так вырос. Он осторожно касается плеч Драко, расправляется с упрямым узелком. Позволяет платку соскользнуть вниз, а затем окончательно сдергивает с юноши свитер, мысленно готовя себя к тому, что увидит. Впрочем, применение удавки Сев все-таки предположить не мог. Глубокая багровая полоса, четко отпечатавшиеся следы сильных пальцев. И никакой возможности залечить это все, если твоя палочка способна лишь заставить картошку очищаться, а пыль - растворяться в воздухе. И нет никакой возможности избавиться от боли, если твой партнер воспринимает тебя как красивую постельную игрушку без мозгов и собственных эмоций. Даже если он в чем-то прав, лечение никто не отменял.
Северус не выдерживает и касается губами теплой припухшей полоски. Как давно с ним такого не было. Кожа Драко пахнет кофе, сладковатым потом, подсохшей кровью, нагревшейся шерстью свитера. Когда Люцу было двадцать три, он источал почти те же запахи. Только одеколон использовал другой, чуть пожестче и острее.
Северус пытается стянуть с Драко чересчур тесные джинсы. Ему даже представить страшно, во что именно врезается жесткая ткань штанов. Совершенно непонятно, как крестник вообще передвигается в таком состоянии. Какого черта Гарри даже не пытается его излечить? Вероятно, эта кровавая мешанина исчезает от взмаха палочки за пару часов до начала очередного официального мероприятия, чтобы возродиться в своей новой версии после того, как "самая романтическая гей-пара в стране" вернется в свое семейное гнездышко?
- Я не хочу... - Драко пытается перехватить руки крестного, но у Северуса очень хорошая реакция. Они с Люцем столько раз проделывали это в ванной комнате.
- Ты сам попросил меня о помощи...
- Я не для себя.
- Мне лучше знать, - и Снейп осторожно прижимает свою ладонь к влажным губам юноши.
Джинсовая ткань трется о бледную кожу, украшенную знакомыми отметинами. Северус проводит языком по выступающим ребрам и косточкам, зарывается носом в светлые вьющиеся волоски. Это не Люц, это не Люц. Но как же похож, он даже бедра приподнимает точно так же. И точно так же запускает тонкие пальцы в ширинку Северуса, когда Снейп поднимается и начинает целовать Драко.
Это не скоростной трах. Это лекарство.
- Северус... - отчаянно произносит Драко. - Северус, будь осторожнее...
- Разумеется... Я сделаю так, как тебе удобнее, - Снейп очень аккуратно касается рукой воспаленного, кровоточащего отверстия. Он не позволит себе войти внутрь, но пусть мальчик хоть на секунду вспомнит о том, что пальцы хорошего партнера могут не только царапаться или сдавливать, но также нежно ласкать и осторожно поглаживать.
- Ты не понял, я не об этом. Будь осторожнее, Северус.
Больше Драко ничего не говорит. Сперва, он еле слышно постанывает, когда одна рука Снейпа продолжает гладить раскаленные, припухшие ягодицы, а вторая осторожно скользит по члену, на котором темнеют следы от неудачно подобранного кольца. Он разжимает ладонь, обнимавшую пенис Снейпа, и изо всех сил хватается за вешалку для полотенец. Джинсы спущены до колен, сохранять равновесие в такой ситуации очень неудобно. Северус убыстряет темп, следя за тем, чтобы руки двигались синхронно. Его член осторожно касается бедра юноши, украшенного длинными темно-розовыми рубцами. Через несколько минут по ноге Драко начинает стекать вязкая горячая сперма., покрывающая ранки тонкой блестящей пленкой. Снейп останавливается лишь на несколько секунд, а потом вновь начинает поглаживать крестника. Драко хрипло дышит, явно сдерживаясь, чтобы не закричать в полный голос. Язык Северуса почти привычно проскальзывает в щель между двумя ровными рядами зубов. Теперь он может в упор разглядывать тонкие стрелки бровей, прилипшую ко лбу длинную челку, зажмуренные веки с темно-русыми ресницами, аккуратную мочку, украшенную крошечной серьгой...
Пальцы скользят по теплой, влажной плоти, ни на секунду не останавливаясь. Юноша отчаянно выгибается дугой, пытается откинуть голову назад, освободиться от поцелуя. А потом правую ладонь Северуса словно окунают в ведерко с теплым клейстером, и Драко почти сразу обмякает, неудобно привалившись к мраморной стене. Он так и не раскрывает глаза, даже когда ресницы начинают темнеть, а по щеке и подбородку скользит первая слезинка.
Снейп усаживается на пол и притягивает крестника к себе. Пристроив Драко поудобнее, он, наконец, вынимает из кармана мантии свою волшебную палочку. Начинает осторожно водить ею над влажной спиной юноши.
- Не надо. Гарри не поймет, если следы исчезнут, - испуганно выдыхает Драко и выгибается так, чтобы палочка смогла дотянуться до самых дальних ранок и порезов.
- Следы останутся, а боль уйдет. Я тебе обещаю, - Северус старается произнести эту фразу нейтральным тоном. Но ничего не выходит.

 Отправлено: 20.07.06 17:34. Заголовок: Re:

8.
Интервью с четой Поттеров Снейп изымает у очередного балбеса, спутавшего кабинет зельеварения с приемной в салоне красоты. Или где там полагается читать яркие глянцевые журналы? Снейп шуршит страницами на кафедре, поглядывая на класс, вступивший в борьбу с внеочередной контрольной. Пока эти великовозрастные бездари справятся с заданием, Северус успеет ознакомиться с двухстраничным текстом, облепленным многочисленными фотографиями. Теперь ему только это и остается - подсматривать за крестником. Сквозь мутные зеркальца и объективы чужих фотоаппаратов. Третья картинка оказалась самой страшной: умение прощать. Превращаться в тряпку. Продавать себя за безделушки, как шлюха. Люц в определенном смысле тоже был шлюхой, но шлюхой благородной - он продавался за идеи, а не за возможность мелькать на приемах и страницах.
Все как обычно. Бла-бла-бла, любовь до гроба, начал работу над второй книгой. Она позволит взглянуть на мир нетрадиционных отношений совсем под другим углом. Новый поттеровский бестселлер опять выйдет из-под пера Ремуса, как и трехклятая биография мальчика-который-сам признался, что он голубой.
Кажется, все поступки в своей гребанной жизни Поттер совершал из желания оправдать надежды толпы. Выиграл последнюю битву, женился на Драко, написал "книгу, перевернувшую моральные устои нашего общества". Интересно, если бы газетчикам, воспевающим национального освободителя, не пришло в голову слегка покопаться в школьной молодости героического Гарри, он бы стал таким яростным борцом за права секс-меньшинств? Вряд ли. Но выхода у него не было. Газеты слишком стремительно и неожиданно взорвались долгожданной мирной сенсацией о том, что Поттер – гей. Публика легко приняла железные доказательства в виде откровенных фотографий отвратительного качества. Смерть Вольдеморта наконец-то отступила на второй план.
Поттер мог либо оправдываться, либо идти напролом. Хотя, извиняющийся Гарри - это что-то невиданное, вроде диковинного зверья, выращенного Хагридом. Впрочем, дело явно не обошлось без Рема. На следующий после скандала день Поттер произнес вполне неплохую речь. Некоторые слова и обороты явно указывали на то, что автором текста был Ремус Люпин. Люпин, чья жизнь пошла наперекосяк именно от "нежелания нашего современного магического общества уяснить раз и навсегда, что одна сексуальная ориентация не может быть хуже или лучше другой".
Порассуждав положенное время о двойной морали и праве на личную жизнь, "человек, давший нам всем возможность жить спокойно", наконец познакомил журналистов со своими далеко идущими выводами. В переводе с официозного языка на общечеловеческий это звучало примерно так: "Мне удалось завалить Вольдеморта. Неужели вы думаете, что я не справлюсь с какими-то отставшими от жизни сморчками? В общем, либо вы признаете нетрадиционную ориентацию самой что ни на есть традиционной для нашего общества, либо, ребята, мало вам не покажется".
Мнение национального героя - закон. Тем более, что герой всячески напирал на свою порядочность. Типа, если бы не война, то давно бы поженились. Сами понимаете, когда страна в опасности, думать о личной жизни крайне непатриотично. Страна прослезилась. Шум свадебных колоколов докатился до слизеринского подземелья, в котором Снейп восстанавливал силы и молча оплакивал погибшего в последние дни войны Люциуса.
Разумеется, сейчас позиции Поттера еще больше упрочнились. Правда, пользы от них - ноль. Его нынешний статус очень напоминает положение маггловской королевы. Почестей - выше крыши, а толку... Надо бы уточнить, почему Поттера отказались брать на курсы авроров. Страшно вспомнить, какой тогда поднялся шум. Видно причина была очень серьезной, если Министерство не побоялось принять на себя очередные ушаты помоев и обвинения в ущемлении прав секс-меньшинств.
Северус переключает внимание со статьи на снимки. К сожалению, фотографии великолепны. Наш дорогой Гарри, якобы работающий над якобы рукописью. Нежный и ласковый муж помогает своей второй половине по хозяйству. Чета Поттеров на уютном диванчике. Драко болезненно щурится от вспышек и прикрывает глаза. Все, как и полагается - жена должна быть скромной и понимающей. А от Гарри никто, разумеется, такого поведения не ждет.
Руки Поттера нежно скользят по малфоевскому свитеру. Наверняка синяки исчезли только в самый последний момент.
Губы Гарри в сантиметре от светлой челки. Его дыхание щекочет висок Драко. Скоро на этом месте появятся первые морщинки, и слезы станут ненадолго задерживаться в крошечной складке кожи.
Поттер смеющийся. Поттер влюбленный. Поттер, выбирающий еще один безвкусный букет. Поттер сыпет заезженными истинами и позирует, позирует, позирует. И все нежнее прижимает к себе Драко, вызывая ненависть у большинства жительниц магической Великобритании. Ни одна из них никогда не узнает о том, что творит со своим супругом отважный, великодушный, заботливый и добросердечный Гарри Поттер. По крайней мере, Северус постарается выполнить все, от него зависящее.
Приходящий любовник - он все равно, что родственник. Правда, Поттер, в отличие от Цисс, к подобным вещам спокойно относиться никогда не станет. Или станет, если у Сева найдутся убедительные аргументы?
Информация из аврорского отдела оказывается у Северуса уже на следующий день. Вместе с крайне любопытным документом о доходах в семье Малфоев-Поттеров. Хорошие связи еще никто не отменял.
Для начала Снейп пытается разобраться в бухгалтерских бумажках. С трудом продирается сквозь малознакомые термины и уразумляет: у супругов общий счет. Час от часу не легче. С точки зрения обывателя, так и не смирившегося с потерей великого Г. Дж. Поттера для гетеросексуального мира, "эта белобрысая шлюха наверняка позарилась на все денежки нашего дорогого Гарри". На самом деле - у Драко ни кната за душой. Деньгами может распоряжаться только Поттер.
Гораздо интереснее выглядят другие документы. Крайне секретные и баснословно дорогие. Заключение экспертной медкомиссии касательно психического и физического здоровья все того же Г. Дж. Поттера. Прогрессирующее. Предрасположенность. Нервные потрясения. Сезонные обострения. В марте и ноябре, как Драко и рассказывал. Сейчас только середина марта, так что Поттер может еще натворить черт знает чего. Если уже не натворил.
Вашу мать, вы должны были запереть Гарри в отделении для буйных, а не отказывать ему в поступлении, сославшись на нетипичную семью. Теперь Поттер уверен, что все дело в его ориентации, а Драко почти убежден в том, что испортил любимому человеку жизнь. А может, заодно и мозги?
Снейп был бы готов запрезирать крестника, если бы не одно "но". Эти дурацкие установки появились в голове Драко задолго до того, как он сам впервые возник на пороге гриффиндорской спальни. Малфои всегда служат победителю. Основной закон семьи. Смена объекта в клане Малфоев никогда не рассматривалась как предательство. Будь рядом с тем, кто сильнее. И сделай так, чтобы его сила распространялась и на тебя. Люц... Ты бы ничего не смог поделать, ведь правда? Кажется, впервые в жизни Снейп не жалеет о том, что Люциуса нет на этом свете.
На этот раз Драко выглядит откровенно напуганным. Причем, судя по всему, напугал его отнюдь не Снейп, возникший на пороге этого чертова семейного очага после лаконичного текста: "У меня проблемы. Жду после семи".
Убедившись в том, что Поттер в очередной раз ошивается на какой-то презентации, Северус молча проходит в кухню. Выкладывает на стол сильно уменьшенные тома, которые в последний раз брал с собой. Перечитать и заодно вдохнуть сладкий, еле уловимый запах. Кабинет Люциуса. Руки Люца на письменном столе, рубашка Люца на подлокотнике кресла, волос Люца, прижавшийся к пожелтевшей странице...
Малфой-мэнор сгорел за несколько дней до великого сватовства Гарри Поттера. По домыслам журналистов, родовое имение Драко могла подпалить какая-нибудь экзальтированная поттеровская поклонница. К тому моменту ни Люца, ни Цисс уже не было в живых, а их наследничек вовсю обживал министерство. Особенно его диваны и ковры. Сейчас Северус точно знает, что поджог родового гнезда Малфоев - дело рук Гарри. Причем, судя по всему, Драко был в курсе. Мерлин мой, что ему наболтал Поттер?
- Скажи, а когда Гарри предложил тебе сжечь дом, он ведь говорил про огненный обряд очищения? - вопрос звучит довольно резко, но Драко не удивлен.
- Про сгоревшие мосты. Это такая маггловская поговорка.
- И ты согласился, потому что боялся его потерять.
Молчание.
- А потом вы стояли в саду, неподалеку от теплиц, смотрели на романтические всполохи и трахались, как заведенные? Разве не так?
- Ну...
- Наверное, ты рыдал от отчаянья, а Поттер вытирал тебе сопли и говорил о том, как ты красив в лучах огня. Или я не прав?
- Тогда Гарри меня еще любил, - отрубает крестник.
- Тогда у Гарри еще не поехала крыша, - парирует Снейп.
- Ты сразу догадался?
- Это же очевидно. А потом – я проверил. Ты когда-нибудь "глазком" пользовался?
- А где ты их установил? - Драко, умница, схватывает все на лету.
- У вас в спальне. То, что там было ночью, неделю назад... Оно ведь в порядке вещей?
Молчание. Снейп не удивится, если услышит что-нибудь из серии "Убирайся вон!" или "Как ты смел за нами шпионить?". Вместо этого крестник почти спокойно произносит:
- Ты только ночь просмотрел или следующий день тоже?
- Ночь и утро.
Драко смотрит на профессора в упор. Странный взгляд. Такой бывает у человека, который сейчас нажмет на курок или произнесет "Авада Кедавра". Резкий выдох:
- Забери меня отсюда. Пожалуйста, - Северус не верит собственным ушам. Он на такое и надеяться не мог. Или мог? Он ожидал какой-то другой реакции.
- Сев, ты же не знаешь... одной вещи. У нас думосбор есть, ну… для Рема, чтобы ему писать было легче. Я тебе сейчас покажу.
Думосборы занимают почетное место в одном из кухонным шкафов, по соседству со стопкой отглаженных полотенец и мельницей для кофе. М-да, забавная у четы Поттеров бытовая техника, ничего не скажешь. А с другой стороны, это вполне понятно: журналисты или еще какое-нибудь любопытное отребье запросто может сунуть нос в одну из чаш. Драко безошибочно вытаскивает нужную емкость.
- Сев, только ты... Отнесись к этому спокойно, ладно? Ну, или, по крайней мере, не ори сразу, что я во всем виноват.
Северус поспешно кивает. Честно говоря, ему сейчас даже страшно: если Драко с легкостью простил Поттеру приступ сексуального бешенства, то, что же так выбило его из колеи? Может, Гарри заставил супруга переспать с женщиной? Снейп приникает к чаше.

 Отправлено: 20.07.06 17:34. Заголовок: Re:

9.
Серебристая тягучая жидкость напоминает не то студень, не то сперму, не то улиточную слизь. Гадость. И внешне, и по содержанию.
Светские рауты слишком похожи друг на друга, так что Снейпу в первую секунду довольно сложно понять, где именно он оказался. Впрочем, развешанные по стенам зала большие рекламные плакаты служат вполне неплохой шпаргалкой. Схематичное изображение ладошки, сжимающей книгу. Поверху дугой изгибается причудливый шрифт. "Магия литературы". Прием по случаю объявления шорт-листа одной из престижнейших литературных премий. Северус читал об этом в "Пророке" сегодня утром. Зачем Драко понадобилось показывать ему события вчерашнего вечера? Хочет пожаловаться, что новая мантия оказалась на два оттенка темнее нужного, а кольцо жмет в мизинце?
Снейп привычно прислоняется к резной колонне, оглядывается по сторонам. А вот и Поттеры. Гарри с неизменным стаканом виски отбивается от очередных представителей СМИ. Драко вежливо кивает вцепившейся в него лохматой журналисточке, отдаленно смахивающей на покойную Грейнджер.
Северус нехотя прислушивается к до боли знакомому диалогу. Бесстрашный Поттер сражается с устной речью. Современная литература. Бесценный опыт. Документальная эротическая проза. Розовые сопли. Чертовым папарацци придется проделать довольно сложную работу по превращению бессвязной речи в монолог пылкого любовника. Ну, неужели ни один из них не заметил, до какой степени Поттер косноязычен? Он же вообще не чувствует, что и как говорит.
- Надо же, оказывается, ваш супруг знает ваши тексты лучше вас... – девица восторженно взмахивает руками, чуть не отправив в стакан Поттера свое Приставучее Похабное Перо.
- Естественно, он ведь моя муза, - Гарри спасает свою выпивку единственным известным ему способом: проглатывает ее залпом.
- Скажите, мистер Поттер, то факт, что современное общество стало гораздо терпимее относиться к поступкам, расходящимся с общепринятыми моральными установками, это ваша заслуга? Или вы считаете себя виновным в том, что спровоцировали такой интерес к нетрадиционным сексуальным отношениям? – "Грейнджер" перелистывает страницы густо исписанного блокнота.
- Вы сейчас обращаетесь ко мне или к моему мужу? – Популярнейший писатель банальным образом икает.
- Если вы позволите, я отвечу на этот вопрос. - Драко автоматически перехватывает инициативу, и в его голосе Снейп в очередной раз слышит мягкие, но слегка угрожающие ноты. Одна из любимых интонаций Люциуса. – Видите ли, мисс, все зависит от того, что считать нормативами. Понятие "нравственность" в настоящее время слишком размыто, чтобы использовать его…
- Я думаю, что нам пора, - перебивает супруга мгновенно поскучневший Поттер.
- Ваш муж до такой степени не любит журналистов? – подвыпившая девица совсем не прочь пообщаться с Драко наедине.
- У Гарри сейчас начал складываться текст. Ему необходимо побыть в тишине… - закончить арию заботливой супруги Драко не успевает. Поттер стискивает его за плечи и аппарирует. И Снейп, с облегчением, исчезает вместе с ними.

Снейпу очень не хочется узнавать это место. В сырой мартовской грязи военное кладбище выглядит еще страшнее, чем обычно. Впрочем, военное - это только название. Здесь хоронили всех - и авроров, и школьников. И со стороны победивших, и со стороны поверженных. Длинные братские могилы и аккуратные плиты с жутчайшими, высасывающими душу не хуже дементоров, датами: 1980-98. 1976-98. 1985-98. Студенты Хогвартса. Ученики Снейпа. Однокурсники Поттеров. Уизли так и не нашли. Лонгботтом остался в одной из общих могил. Грейнджер повезло, у нее есть персональный угол в этом черном студенческом общежитии. Впрочем, по поводу повезло - вопрос довольно спорный…
Гарри аппарировал отнюдь не на Хогвартских аллеях, а чуть левее, ближе к кладбищенской ограде. Северус прекрасно знает эту стену из белых камней. Всю, до последнего бруска. Снейп с трудом сдерживается, чтобы не обогнать молчаливую пару, и с удивлением понимает, куда именно Поттер сейчас идет.
В сумерках узенькая тропинка почти не видна. Даже не тропинка, а раскисшая ледяная грядка, засасывающая ботинки почти до щиколотки. Серо-коричневая каша чмокает с противным звуком, липнет к штанинам, сковывает движения. Поттер резко тормозит у кривоватой елки, посаженной здесь пять лет назад.
- Стоять.
Драко хватается руками за шершавый ствол дерева. Наверное, ему холодно и очень непонятно. Но он молчит, явно боясь спровоцировать гнев супруга. Поттер нетерпеливо расстегивает крючки и пуговки на мантии Драко. Блестящей и слишком легкой. Предназначенной для неспешного перемещения по банкетным залам и зимним садам, а отнюдь не для топтания в снежном киселе посреди бескрайнего кладбища.
Что он творит? Северус несколько раз судорожно моргает, словно надеясь проснуться. Бред. Поттер что, по нечетным дням еще и некрофилией страдает? Оригинально, ничего не скажешь... Снейп, конечно, всегда считал себя вуайеристом, но это уже чересчур.
- Поттер... Ты совсем уже... - Драко выдыхает эти слова вместе с облачком пара.
- Что я? На себя посмотри. Твое место - здесь. Понял? Я же тебя спас, гаденыш. Я тебе жизнь дал, тварь. Я...
- Гарри, хочешь честно? - крестник наконец-то повышает голос. - Лучше бы ты этого не делал, Гарри. Думаешь, что тебе сейчас хуже всех? Да ни хуя подобного, Поттер. Ты хотя бы знаешь, что ты всегда прав. Ты же у нас победитель, а не убийца. Ты не убивал, а приговор подписывал. Это называется - служебный долг. Блядь, Гарри, ты же умел быть сильным. Ты знал, чего ты хочешь. И ты это получал. И сейчас получишь. Хочешь, чтобы я сдох - да на здоровье, я только рад буду. Ну, скажи "Авада", скажи... Тебе ведь слабо, правда?
-Дивный монолог. Жаль, что Гермиона не слышит. Думаю, она бы точно организовала сейчас какую-нибудь спасательную кампанию, - Поттер резко усмехается и вдруг начинает выкрикивать слова, скандируя их, как болельщик на квиддичном матче. - Например, Навязчивое Инспектирование Хорьков, Упивающихся Ядом, Спермой, Еблей, Блядством, Еtc. Сокращено – НИХУЯСЕБЕ.
На последнем слове у него сбивается голос. Поттер сплевывает под ноги и резко прижимает Драко к себе. Так, будто он вновь собрался куда-то переместиться. Однако, вместо этого, Гарри торопливо стаскивает с горла мужа очередной шейный платок.
- Ну, надо же, а я то думал, что ты чувство юмора пропил вместе с остатками мозгов, - Драко изо всех сил притворяется спокойным. - Сам придумал или опять Ремус подсказал?
- Заткнись.
Поттер взмахивает палочкой, убирая с могильного камня слипшийся снег и ледяную корку. Под ней обнаруживается почти не тронутый морозами букет. Снейп приезжал на могилу в ноябре и, зная, что долго еще не сможет сюда выбраться, пропитал цветы специальным составом.
Кончиком ботинка Гарри сбрасывает золотистые стебли в груду подтаявшего снега.
- Читай надпись. Внимательно.
Люциус А. Малфой. 1958-1999.
- Ты же был здесь, правда?
- Нет...
- Врешь...
- Гарри, ну посмотри. Они же старые. Ну, как я мог здесь оказаться, если ты меня из дома не выпускаешь?
- А если не ты, то кто?
- Ну откуда я знаю... Снейп, или кто-то из Паркинсонов. Или кто-то из их родственников.
- Каких, на хер, родственников? У меня никогда не было семьи, и у тебя тоже, ясно?
- Поттер, успокойся... - Драко пытается перехватить дрожащую руку супруга.
- Убери свои грабли. Знаешь, как он на меня смотрел?
- Кто?
- Твой отец... Тогда, на кладбище, на могиле старшего Реддла...
- Нет, не знаю.
- А знаешь, как он на меня смотрел в Азкабане? Я слишком быстро его убил. Ему было почти хорошо, понимаешь? Он такой же ебанутый мазохист, как и ты! Ты зря думаешь, что я не убивал. Лучше бы тебе этого не знать, честно. До тебя что, не доперло? Мое предсказание - это ты. Пока я тебя убиваю - я живой. И я буду жить. Долго. Очень-очень долго.
- Гарри, ты соображаешь, что говоришь?
- Раздевайся, сука.
Наверное, именно так выглядел Люц в тот момент, когда Поттер вошел в его камеру. И, наверное, он точно так же раздевался. Словно впереди у него была не смерть, а сладкая ночь, полная всевозможных сюрпризов. Рубашка, ботинки. Светлая кожа блестит под слабым светом палочки Поттера. Звяканье брючного ремня, шорох ткани. Драко осторожно кидает вещи на собственную мантию.
- Кольцо снимать? А, Поттер? Ты уж носи его тогда поверх своего, как безутешный вдовец, - Драко почти хохочет. - Ну же? О, да у тебя стоит? Гарри, ты трахнешь меня живым или мертвым? - Драко прислонился спиной к могильному камню. Сейчас он почти спокоен, как будто его плечи опираются не о гранит, а об спину отца.
- Нужен ты мне. Трахать еще тебя... - Поттер докуривает, бросает бычок себе под ноги, резко давит его подошвой лакированного ботинка. А потом вскидывает палочку и почти упирается ей в шею Драко.
- Круцио! Круцио! Круцио! - три коротких слова выстреливают, как серебряные пули. Драко медленно сползает к ногам супруга, проезжаясь позвоночником по выступам ледяного камня. Он еле шепчет, но Северусу кажется, что крестник кричит изо всех сил.
- Ооооуууухх... ыыыы... папа... паа.. оооооуххх... забери меня к себеее, лаааааааднооооо....
Перед глазами Снейпа все снова плывет. Но это не его собственная дурнота. Вероятно, в этот момент Драко потерял сознание.

 Отправлено: 20.07.06 17:34. Заголовок: Re:

10.
Только вновь оказавшись в кухне, Снейп понимает, что руки дрожат, а пальцы не гнутся. Он прислоняется к книжной полке и очень тяжело дышит. И не смотрит, изо всех сил не смотрит на Драко.
- И что теперь делать? Ты меня заберешь? - Крестник осторожно перемещает чашу в шкафчик.
Он еще сомневается. Сейчас надо обязательно что-нибудь сказать. Что угодно. Про чемоданы, про профессорское жалование, про то, что жизнь в закрытом от внешнего мира Хогвартсе - явно не сахар. Да какая разница.
- Заберу. Только вот… - Северус хочет что-то добавить, но крестник его перебивает. Драко не был бы Малфоем, если бы не начал сразу уточнять и оговаривать все условия. И не смог бы произнести следующее предложение вслух, если бы не прожил столько лет с Поттером:
- Мы... Как часто я должен с тобой спать?
- Не должен.
Недоверие. Сколько раз твой чертов выблядок Гарри нарушал свои обещания? Ты боишься, что условия этого контракта будут тяжелее, чем соглашение с Поттером? Ладно, разберемся. Сейчас главное - понять, что бы он сказал в подобной ситуации Люциусу. Не так важно, что говорить, главное - как. Люц бы в жизни не повелся на такую дешевку, а вот за Драко можно быть спокойным. После пяти лет совместной каторги с Поттером у него уже давно иммунитет на клятвы. Чем пафосней - тем лучше.
Северус вытягивает руку. Разворачивает ее ладонью вверх. В паре сантиметров от слегка пожелтевшей кожи возникает светящийся голубоватый ободок. Он подпрыгивает, касается всех трех линий: ум, сердце, жизнь. Как будто там дрожит вставшее на ребро свадебное кольцо Люца. Хреновая у тебя была жизнь - ни уму, ни сердцу.
- Клянусь памятью Люциуса, неразрывной клятвой, всем хорошим, что было в моей жизни. Ты - моя семья. Ты - единственное, чем я дорожу. Я никогда не сделаю ничего против твоей воли и никогда не позволю тебе потерять самоуважение.
Малфой никогда в жизни не будет спорить с тем, кому он подчиняется. Северус узнал об этом три десятилетия назад.
- Сев, зачем ты это сделал? Я бы и так с тобой ушел.
- Я слишком любил твоего отца, - и сейчас Снейп совершенно искренен.
Драко поглядывает на часы.
- Сев, ты можешь с ним поговорить? Я боюсь...
Ну вот, началось. Судя по всему, в ближайшее время у профессора появится новое увлечение - "разгребать проблемы Драко Малфоя". Предыдущее хобби исчезло пять лет назад, и оно называлось "принимать решения за Люца". Ничего не скажешь, это прямо таки наследственная болезнь.
- Смогу, смогу, - Снейп осторожно прижимает крестника к себе. Все-таки Люц был на пару дюймов повыше. Ну да ладно.
Драко снова трется щекой об его подбородок. Щека мокрая. Северус привычно лезет в карман. Носовой платок должен быть где-то здесь, рядом с пригорошней мелочи, портсигаром и небольшим стеклянным шариком. Впрочем, сейчас он может пригодиться гораздо лучше, чем платок.
-Сееев? Откуда она у тебя? - Драко изумленно разглядывает видавшую виды маггловскую игрушку.
Снежный шарик. Обычный такой стеклянный шарик со снежинками. Только ни сусального пряничного домика, ни напоминающей пару темных слипшихся ресниц Эйфелевой башни внутри нет. Просто шарик со снегом. Впаянный в серебристо-зеленую подставку из какого-то чуть ли не строительного камня.
С виду - обычная игрушка, слишком легкомысленная для Снейпа и его профессии, слишком дешевая для Люциуса и его уровня жизни. Она много лет подряд стояла на каминной полке, отчаянно выделяясь среди университетских дипломов, статуэток, вручаемых вместе с этими дипломами, табакерок и сигаретных пачек. Последний раз Северус снял ее оттуда в ту ночь, когда пришло известие о смерти Люциуса.
Это даже нельзя было назвать поминками. Как обычно - пепельница и две рюмки. И гроздь винограда для Северуса. И пара тонко нарезанных яблок для Люциуса. Бутылка очень хорошего виски для них обоих. Тянуться к пепельнице было неудобно, но Северусу в голову бы не пришло передвинуть ее к себе поближе. В правом крыле портсигара - его сигареты, в левом - сигареты Люца. Пьянея, Сев ловил себя на том, что все время пытается подлить алкоголь во вторую рюмку. До тех пор, пока золотистая лужица не расползлась по всей поверхности стола и тяжелые мутные капли не начали почти беззвучно падать в пушистый ковер. А потом, когда оказалось, что виски кончается гораздо раньше, чем воспоминания и зимняя ночь, Снейп со всего размаха шваркнул об стену несчастную безделушку, которую до этого долго-долго крутил в руках, не решаясь нажать на выступ в днище подставки.
Драко неловко подцепляет пальцем треснувшую костяную пластинку. Шарик распадается на две полусферы. В правой - немного смущенное, настороженное лицо Северуса, только-только сменившего школьную мантию на преподавательскую. В левой - загадочно улыбающийся Люц, все-таки успевший за несколько секунд до того, как был сделан снимок, вынуть изо рта сигарету. "Люк, не кури при ребенке!" Если шарик закрыть, как следует, то губы фотографического Сева и фотографического Люциуса прижмутся друг к другу. Навсегда.
Их маленькая тайна. Почти надгробие. От того удара шарик заклинило, и распахнуть створки не было никакой возможности.
-Как ты сумел ее открыть? - Северус настолько изумлен, что произносит эту фразу абсолютно равнодушным тоном.
-У отца была такая же... - Драко нехотя разжимает пальцы и возвращает медальон владельцу. Его светлые волосы привычно щекочут лицо Снейпа.
Идиллию, как всегда, нарушает грохот. Но теперь, для разнообразия, не сверху, а сбоку, из прихожей. По-видимому, очень довольный жизнью и качеством подаваемого на приеме алкоголя Поттер собирался аппарировать в гостиную, а вместо этого красиво вписался в напольную вазу. С дарственной надписью, куда ж без нее.
Хорошо, что Драко успел отскочить от профессора при первом звуке бьющегося фарфора. Впрочем, Поттер сейчас явно не в силах устраивать скандал.
-Ну и чего он у нас делает в такое время? Профессор, я надеюсь, вы трахались не в нашей спальне?
-Ну что вы, Поттер. Как известно, я предпочитаю делать это в чулане, под лестницей.
Теперь главное - не отводить глаза. Ни Люц, ни Драко не выдерживают подобной игры в гляделки. А Снейпу всего лишь любопытно. Взгляд у Поттера почти безумный. Или уже без почти? Зрачки неестественно расширены, белки слегка потемнели, радужная оболочка окрасилась в неопрятный болотно-коричневый цвет. Но дело не в этом, а в самом выражении поттеровского лица. Как он мог раньше проглядеть? Не хотел замечать, вот и не замечал.
- Поттер, вы пьяны. Ложитесь спать.
В кои-то веки Поттер не спорит. Он переводит взгляд на притихшего супруга.
-Проводишь его, приберешься, и давай наверх. Я жду.
Гарри бросает свою куртку прямо на россыпь осколков. Сев неодобрительно поджимает губы и, оглянувшись на Драко, замечает на его лице точно такую же гримаску покорного осуждения.
-Извини, - довольно тихо произносит крестник и пристраивает куртку на вешалку, по соседству со своей мантией, чинно висящей на плечиках. - Это ведь ерунда, правда...
Неправда. Северус вспоминает, сколько раз он сам снимал баллы со студентов, явившихся на практические занятия в мятой и перемазанной одежде. Неаккуратность убивает зельевара в любом, даже самом способном ученике. Впрочем, у Поттера-то как раз подобных способностей не было.
Северус дожидается, когда наверху стихнут шаги, а потом помогает Драко готовиться к отъезду. Или побегу.
Вдвоем они довольно быстро справились со сборами. Сложить уменьшенные во много раз книги в портсигар очень несложно. А ничего кроме книг Драко брать не захотел. Он старается выскользнуть на крыльцо как можно незаметнее, но Снейп решительно придерживает его за локти. А потом указывает на камин в гостиной. Бросает в огонь щепотку дымолетного порошка.
- Хогсмид.

 Отправлено: 20.07.06 17:35. Заголовок: Re:

11.
Дождавшись, когда фигура крестника исчезнет в зеленоватых язычках пламени, Снейп отправляется на кухню. Без книг помещение выглядит обшарпанным и неуютным, как в те времена, когда дом 12 на Площади Гриммо был лишен своих настоящих хозяев. Северус поглядывает на циферблат. Он готов к тому, что в любую секунду сверху раздастся хриплый голос Поттера. Так сложно ему не было с той ночи, когда над Хогвартсом возникла черная метка. Правда сегодня задача будет поинтереснее.
Через десять невероятно тихих, напряженных минут, Снейп наконец-то стучится в поттеровскую спальню. Ногой. Поттер опять развалился на постели. Отвратительная поза. Он явно ждет, что с минуты на минуту кто-то устроится поудобнее между его широко расставленных ног и начнет расстегивать ему ширинку.
- Опять вы. Что на этот раз: мышьяк или цикута? - он разглядывает маленькую чашу, которую Северус держит в руках.
- Карманный думосбор, - презрительно-нейтральным тоном объясняет Северус.
- Ну, надо же, - Поттер небрежным жестом снимает очки, устраивается поудобнее, откладывает в сторону листки с писаниной Ремуса. Краем глаза Снейп успевает разобрать что-то типа "я был обязан обеспечить моему любимому достойные условия... я поклялся, что никогда не позволю ему чувствовать себя ущемленным ".
- У меня к тебе разговор. Минут на пять, не больше. - Снейп брезгливо морщится. Очень важно - сдержаться, не позволить себе ничего лишнего. Иначе Поттер решит, что он блефует.
- Говорите с Драко.
- Кажется, он занят... - мягко говорит Снейп.
- Ерунда. Акцио Драко Поттер.
Никакого результата. Теперь Снейп точно не позволит крестнику покинуть пределы его владений. Чтобы при этом не произносил Гарри. Как бы он не негодовал.
- Может быть, стоит слегка поправить формулировку?
- Акцио Драко Поттер. Акцио жена.
Если ты не помнишь, то его зовут Драко Малфой. Впрочем, тебе это не поможет.
- Вероятно, он вышел.
- Я ему не разрешал!
- Он мог сделать это по собственному желанию.
- Нет, не мог.
- Оставь его в покое, мой тебе совет, - вкрадчиво произносит Снейп.
- Не понял? - Поттер начинает трезветь.
Северус осторожно вытягивает вперед чашу с воспоминаниями.
- Поттер, ты всегда был редкостным растяпой. Тебя никогда не учили убирать за собой?
- Что? - Гарри мгновенно приподнимается и резко перехватывает руку Снейпа. Все-таки он был довольно неплохим ловцом. Вязкая жидкость мгновенно расплескивается по ковру. Но не до конца. На донышке плещется совсем немного. Этого хватит, чтобы приструнить Поттера. В чаше, как серебряная рыбка, трепещет неразборчивая картинка: блондин, распластанный на темно-зеленой могильной плите, Поттер, направляющий на него палочку со снопом искр. Круцио. Непростительное заклятье. За его применение Поттера осудит не только Снейп.
- Ну надо же, какая жалость... - Северус изгибает губы в легкой улыбке. - Мне придется сделать еще несколько копий. По количеству популярных изданий.
- Вы не смеете!
- Смею. Гарри, ты ведь так любишь журналистов, правда?
- Да пошел ты на хуй.
- С удовольствием. Я даже не буду уточнять, на чей именно.
- Куда ты его дел? - Гарри буквально вжимает Снейпа в дверной косяк. Ничего себе хватка. Неудивительно, что у Драко были такие синяки на предплечьях.
- Эвакуировал. Подальше от опасного убийцы.
- Ты про Малфоя? Он был смертником. Мне просто разрешили его убить.
Тихо. Тихо, Сев. Ты должен вернуться целым и невредимым. Нельзя рисковать. Тебя ждут дома.
- Смерти... Одного... Малфоя, - Мерлин, что ж дыхание-то так перехватывает? - …Для тебя достаточно. Оставь Драко в покое.
- А что ты предлагаешь взамен?
- Делай, что хочешь. Лечись, спивайся, заказывай мальчиков в борделе. Ты ведь неплохо зарабатываешь на чужих текстах, Поттер. Не трогай его.
- Да ну? И что тогда будет? - Поттер убирает руки с плеч Снейпа.
- Я тебе клянусь, что при первой же попытке мне помешать я просто попрошу Драко вспомнить это все еще раз. А потом - сообщу журналистам и в аврориат.
- Ну, попробуйте. Я же все равно не отстану. Я его люблю.
- Ты его ненавидишь.
- Так именно поэтому и люблю. Странно, что я говорю это именно вам, профессор?
- Ничуть, - Северусу несколько раз приходилось выступать в роли исповедника. Ничего интересного. Поттер так тяжело дышит, будто это последние глотки воздуха в его земной жизни. Северус продолжает прижимать к себе уже ненужную чашу.
- Я все равно не отстану, - вновь произносит Гарри.
- Попробуй, - свободной рукой Сев осторожно сжимает лежащую в кармане палочку.
- Ну. Тогда до встречи? - Гарри тянется к стоящей у кровати бутылке.
- Надеюсь, что нет, Поттер, - Снейп почти готов аппарировать.
И при этом он не может отказать себе в маленьком удовольствии. Северус приближается к Поттеру вплотную, подносит маленькую чашу к его губам. А потом резко опускает ладонь на темноволосую макушку Гарри. Острые края думосбора больно впиваются в покрасневшее лицо.
Вот мы с тобой и поменялись местами, Поттер. Теперь твоя очередь захлебываться воспоминаниями.

 Отправлено: 20.07.06 19:45. Заголовок: Re:

Прекрасный фанфик.
Насыщенный язык и четкие картинки - при этом так ненавязчиво, что погружаешься в повествование, как в чашу с воспоминаниями.
Упоминание моего любимого пейринга стоит самостоятельного фика.
Спасибо :)

 Отправлено: 21.07.06 22:10. Заголовок: Re:

Брунгильда
Спасибо
мне офигенно приятно
Куда класть фик с пейрингом Люц-Северус, Люц-Джеймс, Люц-Северус-Джеймс?

 Отправлено: 21.07.06 22:18. Заголовок: Re:

menthol_blond

цитата:

мне офигенно приятно

Это здорово
В этот же раздел .
Я тебе случайно в ЛС не тот раздел указала
Выкладываю сюда.

 Отправлено: 21.07.06 22:25. Заголовок: Re:

я выкладываю или ты выкладываешь? Сорри, что на "ты". Чокается Ловенброй об монитор

 Отправлено: 21.07.06 22:36. Заголовок: Re:

menthol_blond
Выкладывай сама.
Ты же на АБ спокойно это делаешь?
Тут так же
Напишешь чего-нибудь новенькое - спокойно давай к нам.

Конечно, можно на "ты".

 Отправлено: 08.08.06 12:54. Заголовок: Re:

menthol_blond
Спасибо. Очень качественный и печальный фик. Больше всего мне понравилось описание отношений СС/ЛМ

 Отправлено: 05.09.06 22:32. Заголовок: Re:

Он делает вид, что смотрит на страницы «Египетских кантонов», но на самом деле не перестает следить за ним, Северус не может скрыть усталость, она нарастает с каждым годом, с каждым месяцем, с каждым днем. Вообще-то, он сам нередко повторяет, что стареет, но это так несправедливо, Драко он кажется слишком молодым, настолько, что он скорее видит в нем брата, нежели опекуна и наставника. И все же он является его учителем, его защитником… он дважды спасал ему жизнь, пошел даже против того, что допускалось этикетом Хоггвартса, – настаивал на том, чтобы его восстановили во всех правах вопреки той неприязни, которую питали к нему здесь, после гибели отца и всего, что последовало за нею.

Северус держит перо, но вместо того, чтобы продолжать записи, пробегает по строчкам с высоким готическим шрифтом вновь и вновь, не улавливая тайного смысла знаков. В поздний час библиотека уже закрыта, но он позволяет Драко оставаться здесь, рядом с ним, хотя давно бы стоило отправить его спать, -- он все еще является студентом Слизерина и обязан подчиняться существующему распорядку, но он не может заставить себя отослать его. Не видеть его, не чувствовать исподволь устремленного на него взгляда, - это свыше его сил.

Возможно, оба совершают слишком большую ошибку, обнажая свои отношения перед всеми, кто не способен будет в дальнейшем простить им эту небрежность. Люпин более не присылает ему писем и даже не подходит к нему во время их редких встреч в доме Блэков. Взгляд Снейп меланхолично скользит вдоль рядов книг, они тянутся по обе стороны до самой ниши с витражами сквозь которые проходит окрашенный в алые и зеленные оттенки лунный свет. Он должен вечно готовить противоядие Ремусу, вечно задавать одни и те же вопросы на уроках, зная, что только двое или трое из сотни тех, кто посещает его занятия, хоть чего-то стоят. Зелья, яды, эликсиры – чтобы преуспеть в их приготовлении нужен дар, интуиция, возможно даже то, о чем говорил когда Люпин, схватив его за руку в гостиной Слизерина… «….черный маг, ты настоящий черный маг, Северус. Глядишь, еще прославишься». В отличие от Поттера слава обошла его стороной, он всегда оставался в тени… и он не любил это сравнение.

Снейп поднял голову, поймав пристальный взгляд Драко. При слабом освещении в тишине библиотеке, его лицо выточенным из снега, он думал, конечно же, не о своем задании к завтрашнему дню. Северус нахмурился и перевернул страницу.

«Я мог бы отвести его к себе… - по мере того, как он предавался этим размышлениям, его рука теряла твердость, перо едва не выскользнуло на стол, - я дал себе слово, что это должно прекратиться хотя бы сейчас, хотя бы до весны, пока он не закончит учебу, но тогда… кто знает, как часто они смогут видеться, и смогут ли вообще». Он никогда не говорил с ним о том, что будет дальше, после того, как Драко покинет Хоггвартс. В последнее время он несколько раз собирался поговорить то с Люпином, то с Аластором. Было бы неплохо, если бы он был принят в Орден. Останься в живых Люциус, он бы просто стер его в порошок, за одно только слово об этом… Его сын – аврором!

Это время он мог бы назвать одним самых счастливых и безмятежных периодов своего существования… он слишком привык к нему, забыв о том, что он никогда не принадлежал себе, что в их мире ничто не могло принадлежать ему, как впрочем, и за его пределами… ему снова вспоминался Глостер, дождливое утро и прохладная пустая постель. Им всем нужен был только яд… всем, кроме его мальчика… Драко не нуждался ни в чем, а ведь он действительно обещал стать его лучшим учеником, способности незаметные прежде, теперь проявились в полной мере. Если когда-нибудь он вновь попадет в руки Вольдеморта, тот получит бесценный подарок, – безумного и безжалостного убийцу… настоящего слугу Того, Кто Придет…

«Я знаю его лучше, чем самого себя… каждый уголок его тела, все до мельчайших подробностей, все, что он чувствует, что думает, чего хочет, и я готов дать ему все, что угодно. Знаю, что возбуждает его, а что причиняет боль, как у него начинается эрекция, как бьется его сердце, когда он кончает… Я вижу, как он изменяется, как его красота привлекает все больше внимания, вижу, как смотрят на него все вокруг… я не могу держать его рядом с собой, это все равно закончится не сейчас так через месяц, через полгода…»

Самое счастливое время осталось позади, оно уже сейчас стремительно отдаляется, и кажется нереальным. Те ночи, несколько недель после инициации, когда он был с ним, не помня ни о чем и ничего не желая кроме любви, он не обращался за помощью ни к Альбусу, ни к Аластору. Отказался даже от забот Помфри, хотя, возможно, присутствие женщины тогда было не только более желательно и уместно, но и необходимо. Но он и помыслить не мог о том, чтобы оставить его в больничном крыле.

Затем наступило лето, июнь был дождливым и холодным, а ответы Дамблдора на его просьбы – малообнадеживающими. Ему пришлось отвезти Драко к матери, вспоминался неприятный разговор с Люпином, не простившим Амалии то, что она не позволила ему войти в их дом, его упреки по возвращении в Орден, замечание о том, что «он переходит всякие границы», что «о Драко есть, кому беспокоится»… Кому же? Нарциссе, которая до сих не может прийти в себя, или ее сестре, которая не чает души отделаться от этого скандала… Через полгода он возвратится в пустой огромный дом, полный теней полноправным наследником, и срок опекунства будет исчерпан.

С тех пор, как он просыпается один на рассвете, сон приносит ему все меньше покоя. Раньше все было иначе - его будили влажные губы, ласкавшие его грудь, плечи, скользившие вниз по животу…

Снейп сжал перо между пальцев и резко вскинул голову.

- Тебе пора. Ступай. Уже слишком поздно, - он говорит не улыбаясь, скорее умоляя, почти с отчаянием, с раздражением на то, что Драко не уходит немедленно.

Внезапно его охватывает невыносимое возбуждение. Это недопустимо, рискованно, невозможно, однажды уже все это было здесь, с его отцом и тоже ночью…

Драко молча поднялся, собрав тяжелую стопку книг, и подошел к полке. Он не повернулся, когда руки Снейпа легли на его плечи, но чуть не уронил на пол свою ношу.

- Останься.

Все еще не оборачиваясь, он кивнул светловолосой головой, подвинув несколько томов в черных кожаных переплетах, «Ты боишься, что я опомнюсь, передумаю…» Снейпу не хотелось знать о его мыслях, но заглушить, отвергнуть это знание было не в его власти. Драко шагнул к столу.

- Сюда могут прийти…

Дрожа от возбуждения, он начал расстегивать одежду. Почти панический страх, что их застанут здесь в самый неподходящий момент, придавал оттенок нереальности всему, что должно было случиться.

Северус снял мантию и, свернув ее, положил ему под голову. Драко лег на стол, прижавшись влажной от пота спиной к гладкой поверхности, раскинув ноги и поглаживая свой член, высокий темный потолок над ним, казалось, медленно вращался против часовой стрелки. Снейп наклонился, касаясь языком его пальцев, головки, затем его губы сомкнулись на прохладных яичках, темная прядь волос щекотала внутреннюю сторону бедра. Раздался нетерпеливый стон, сначала совсем тихий, но затем громче, пока Снейп внезапно не прервал ласки, поймав затуманенный серый взгляд.

- Тише, прошу тебя…

Губы пролепетали в ответ обещание, которое он не мог расслышать.

Он снова приподнял его бедра, заставляя открыться еще больше, и снова наклонился, не спеша, пройдясь поцелуями в паху, когда кончик языка тронул края прохода, Драко затаил дыхание. Горячие влажные прикосновения становились то чаще, то реже, язык проникал глубже, стенки ануса реагировали, сжимаясь и раскрываясь вновь, мокрое от слюны отверстие превратилось в безумное средоточие неудовлетворенного желания в его теле.

-…я больше не могу… - он напрасно пытался преодолеть непрерывно нараставший диссонанс ощущений, - возьми, я хочу…

Темные глаза лихорадочно поблескивали, он погрузил пальцы внутрь, и нагнувшись, облизнул гладкую красную головку, быстро приняв весь член в рот, Драко выгнулся ему навстречу, и кончил он от трения о нёбо за несколько настойчивых движений, не пытаясь высвободиться, позволяя ему проглотить семя, выбрасываемое пульсирующей отзывчивой плотью - опьянявший чуть горьковатый густой вкус, сок жизни, с которой он был теперь тесно связан, которой он обладал, и ради которой готов был умереть. Это был второй раз в его жизни, когда он вдруг ясно осознал, что больше не владеет собой, он был влюблен, безумно, страстно, ненасытно, одержим желанием и почти болезненной потребностью в близости с этим юным существом, едва переставшим быть ребенком, но пережившим слишком много того, что заставляло относится к нему как к равному. В конце залы за дверями раздались тяжелые шаркающие шаги.

- Это Аргус… - Снейп обнял Драко, поглаживая напрягшиеся плечи, - он не войдет сюда.

- Он знает, что…

Северус чуть заметно улыбнулся.

- Догадывается. Догадываются многие. Для Альбуса тоже не существует секретов.

Не позволяя ему больше задать ни одного вопроса, он прижался губами к полуоткрытому рту. Его собственное тело неумолимо требовало разрядки, Драко отлично понимал это, снова послушно откинувшись на стол и призывно раздвинув ноги. На лице его любовника вдруг появилось странное почти блаженное выражение, рука, просунутая в расстегнутую ширинку, равномерно двигалась, Драко смотрел не отрываясь, взявшись за свой член, он опять был твердым и горячим. Неужели его еще следовало просить…

- Пожалуйста, вставь его, войди….

- Я сделаю кое-что иное… твой отец это любил, тебе тоже понравится, уверен, -- он спустил штаны, вид откровенно обнаженного желания завораживал, Драко вздохнул, чувствуя жар, растекавшийся внизу живота, ему было не по себе от слишком затянувшегося ожидания - кости и мышцы словно плавились под кожей.

- Держи его, не спеши, - пальцы скользкие от смазки медленно задвигались вверх и вниз, направляемые Снейпом, он смотрел ему прямо в глаза, не позволяя опустить голову.

Через секунду он почувствовал его руку на своем члене, спокойные уверенные ласки. – Смотри на меня, мой мальчик, смотри…

Он тонул в этом темном омуте. Улавливая малейшее подрагивание, предвещавшее оргазм, Снейп резко сжимал основание, не давая ему кончить слишком быстро.

- Готов? – он коснулся его уха губами, - не останавливайся…

Драко чувствовал, как влага, выплескиваясь, текла по его запястью, но и сам он кончал, едва сдерживая крик, со смешанным чувством восторга и стыда.

- Ты сказал отец это любил… - чуть слышно проговорил он, прижимаясь щекой к мокрой ладони Снейпа, - как это было?

Северус молча развернул мантию и накинул ее на плечи Драко, тот уже начинал дрожать от холода.

- Ты хочешь знать?

- Все…

- Оденься… расскажу по дороге…

- Куда?

Драко сжался в ожидании ответа. Это было безумием, глупостью, опасной выходкой, и все же он не стал лукавить.

- Ко мне в постель, ты доволен?

- Да.

Он начал одеваться с притворной ленью, поглядывая на Снейпа, опустившегося на скамью и терпеливо ожидавшего, когда они смогут, наконец покинуть библиотеку.

«Ты все же его сын… о, Мерлин! Как ты похож на него, в каждом движении в каждом взгляде я узнаю, вижу, чувствую его присутствие… теперь, когда тело его тлеет в земле, я хочу его гораздо сильнее, чем когда я мог ощущать его жар и прижиматься к нему, когда оно было полно жизни… это ли не проклятие для меня? Это ли не самая страшная магия, Люциус, магия, связывающая нас, Пожирателей Смерти, навсегда, я хочу твоего сына, хочу его, именно так, как должен был бы хотеть тебя…».

Их шаги, гулко отдаваясь на каменном полу, нарушали дремотную тишину полутемных коридоров. Снейп обнял его за плечи и привлек к себе, стараясь не смотреть на полную луну, свет которой проникал сквозь высокие окна галереи. Ему хотелось произнести только одну фразу – «Никогда не оставляй меня, мой мальчик…». И он знал, что Драко ждал и желал услышать только ее. Но вместо этого он задал ему какой-то бессмысленный вопрос о том, какое задание оказалось самым сложным по «Истории магии».

Драко рассеянно покачал головой.

- Расскажи об отце… как все начиналось…

- Всю правду?

- Всю… я могу это знать…

- Да.

Он желает знать о тебе все, Люциус. Почему же ты сам не рассказал ему всё? Ты не всегда вел себя так, как полагается слизеринцу… ты не брезговал Когтевраном, и уж если на то пошло - среди тех, кто побывал в твоей постели, были грязнокровки. Впрочем, это было слишком давно, так давно, что сейчас ты уже и не вспомнил бы их имен. Но ты был так привлекателен, так обходителен, когда скрывал свою истинную натуру, необузданную, одержимую гордыней и стремлением безраздельно властвовать над душами и телами тех, кого тебе хотелось бы удержать рядом с собой, женщины и мужчины – никто из них не видел тебя таким, каким пришлось видеть мне. Даже от Нарциссы ты смог утаить свои…

- Отец был так… - он не мог подобрать слово, которое не оскорбило бы память умершего и все же он понимал, о чем шла речь… - неразборчив?

- О нет, - Северус устало усмехнулся, - он был более, чем разборчив, даже предусмотрителен.

Была ли это случайность или кто-то сказал тебе, что ты мог бы обратиться ко мне при первой же необходимости, если тебе потребуется яд, но думаю после того, как ты услышал наш разговор с Люпином, ты больше не нуждался в «компромате».

Ты не был со мной груб поначалу, напротив, твой вкрадчивый голос, манера несколько ближе допустимого подходить к собеседнику, и взгляд – когда ты хотел он мог бы заставить пылать даже камень в твоем присутствии, все это поначалу располагало к тебе, внушая безграничное доверие.

В первый раз ты подошел, когда я стоял у окна, предложив мне пойти с тобой в Хогсмид… был зимний вечер, все разъехались на каникулы. Я отдал бы все что угодно за то, чтобы только не столкнуться еще раз с Ремусом. Мне нелегко было смириться с его возраставшей с каждым днем ненавистью ко мне… Как студент младших курсов я не имел права покидать школу, однако, ты сказал…

- Для тебя я сделаю все, что нужно… любое разрешение, дело лишь в том – хочешь ли ты?

И я задал тебе глупый неуместный вопрос о разрешении пользоваться запрещенными книгами библиотеки.

Ты рассмеялся. И добавил, что это сущие пустяки.

Больше я ни о чем не думал, пока мы шли с тобой под темным звездным небом. Была тихая ясная зимняя ночь. Мы недолго просидели в «Трех метлах», но тебе хватило и этого времени, чтобы напоить меня, впоследствии только для тебя и для себя я составил рецепт amethystus, чтобы «пить, не пьянея»,- но все это было позже. Возвратившись назад, я не помнил ничего из того, что ты говорил, раздевая меня, кроме обещаний, что мне это понравится… Тогда ты сделал все, чтобы мне понравилось… был терпелив, даже нежен, но я навсегда запомнил тот вопрос, который ты задал мне как только я проснулся утром:

- Ты ведь готов остаться с нашим Лордом? Так должно быть.

Я отказал тебе тогда. Сказал, что ни за что на свете не стану Пожирателем Смерти, что я не желаю, чтобы ты прикасался ко мне рукой, на которой стояло клеймо Вольдеморта. Какой же я был дурак! Не прошло и полугода, как я пришел к тебе, умоляя простить меня. Ты заставил меня рассказать всю правду о том, что случилось, правду, о которой догадывался только Хагрид, у него я нашел убежище в тот вечер. А после -- ты выставил меня вон. Но я пришел снова. У меня больше не было выбора.

Разговаривать со мной ты не стал, а твое появление в душевой было для меня полной неожиданностью. Тебе никогда не случалось стыдиться своей наготы, да и стыдится, было нечего, рядом с тобой я был слишком жалок, слишком робок и я презирал себя за это, не зная, что у меня тут же появится повод проникнуться презрением и к тебе.

У тебя не нашлось никаких иных слов для меня, ни одного из тех ласковых имен, которыми ты называл меня после Хогсмида… ничего кроме «гриффиндорской шлюхи», ты полагал, что мне нравится, когда меня насилуют, они, ты, Темный Лорд… но это было не так.

Тяжелая дверь бесшумно захлопнулась. Снейп произнес защитные заклинания, и зажег свечи. Драко прислонился спиной к стене, он чувствовал себя подавленным измотанным до предела, нестерпимое жгучее чувство вины за отца, за все то, что он позволил себе сделать, и о чем предпочитал никогда не вспоминать, мешало ему теперь поднять голову. - Это ничего, мой мальчик, все осталось в прошлом… - сухо добавил Северус, вынув из стеклянной банки и положив перед сидевшей на подоконнике Морганой трупик мангуста. Птица схватила когтями добычу и, перемахнув на верхнюю полку в самом дальнем углу кабинета, приступила к долгожданному ужину.

- Разве я знал… что он…

- Я не сожалею об этом, пока смотрю на тебя, и, кроме того, ушедших не судят, каковы бы ни были они при жизни. Этот закон един для магглов и для волшебников, и если когда-нибудь случится так, что ты возненавидишь меня, я бы хотел, чтобы на минуту ты вспомнил эти слова…