Отправлено: 10.09.06 22:08. Заголовок: "Мертвое сердце" ЛМ/СС NC-17

"Мертвое сердце"
Автор: Isadora
Бета: Фиделия
Категория: слеш
Пейринг: Люциус Малфой/Северус Снейп
Жанр: ангст/драма
Рейтинг: НЦ-17
Примечание: События относятся к 6-ой книге. Автор сделал попытку понять, от кого Северус Снейп узнал содержание задания, порученного Драко Малфою, почему Нарцисса Малфой пошла просить у него помощи, и был ли у Снейпа какой-то другой мотив пойти на нерушимую клятву.
Предупреждение: Если вы не любите жанр дневниковой прозы, возможно, этот фанфик вам не понравится.
Отказ: все персонажи принадлежат Джоан Роулинг.

В одинокую ночь ожиданья
Вновь безутешно гляжу,
А в душе пробуждается жалость.
Смутной тенью блуждаю
По разбитым дорогам любви.
Рубоко. (XI век)

26 июня. Азкабан.
Я слышу, как один из Авроров проходит мимо моей камеры и замирает, пытаясь уловить мои мысли, чувства или хотя бы настроение. Я знаю, что их учат этому в школе Авроров, однако мне не страшны эти жалкие попытки. Эти ничтожные людишки не в силах узнать мои мысли, поскольку я умею их надежно прятать, а чувства… Чувства настолько глубоко скрыты, что я уже сам стал сомневаться в их существовании.

Оказывается, даже мне бывает необходимо общение. Никогда бы про себя такое не подумал. Дни и вечера в Малфой-Менор были подчинены моему желанию, поэтому никто не мог нарушить моего уединения без моего на это разрешения. Обеды и ужины домовые эльфы накрывали лишь тогда, когда я был дома, иначе в этом просто не было необходимости, ведь Нарцисса никогда не сядет за стол без меня. Интересно, как там сейчас? Дома?

Я пишу это без всякой цели, а только лишь для собственного развлечения. В этих мрачных стенах только общение с собственным дневником может как-то утешить. Тайнопись, которую я освоил в школе, чтобы переписываться на уроках с приятелями, оказалась мне полезной.

Уже два дня я здесь, а меня еще ни разу не допрашивали. Это странно. Хотя, скорее всего они боятся и не знают, как подступиться к Люциусу Малфою. Фадж наверняка бьется в истерике и не может отдать ни одного толкового приказа. Что ни говори, у нас очень удобный министр. Если бы не столь красноречивое появление Темного Лорда в Министерстве, я бы мог спокойно воспользоваться старыми связями с этим болваном министром, и никто бы не посмел меня схватить даже за запястье.

Люциус потер руку, которая все еще ныла от связывающего заклятия, и встал из-за стола. Он прошел от окна с западной стороны камеры к восточному окну, и, посмотрев на предрассветное небо, понял, что не спал всю ночь. Впрочем, Люциус не чувствовал усталости, скорее наоборот, ему за два дня так надоело это вынужденное безделье, что он был бы даже рад допросу, который бы смог дать ему пищу для размышления.

Малфой был одет в серую тюремную робу, которая так контрастировала с его аристократическим обликом, что казалась неудачно подобранным маскарадным костюмом. Бледное лицо Люциуса сохраняло выражение презрительного превосходства. Даже находясь наедине с собой, он носил эту маску, которая приросла к нему еще во время учебы в школе.

27 июня. Азкабан.
Сегодня со мной опять никто не попытался поговорить. В конце концов, это просто не вежливо. Впрочем, что можно взять с этих министерских, они же через одного грязнокровки, о каком этикете может идти речь?

Меня посетила мысль о том, что в Министерстве сейчас творится черт знает что, а это значит, что Фадж может уйти в отставку. Не лучший вариант для меня, надо признаться. Ведь его сменщик будет наверняка из Авроров, а значит, наверняка фанатик. А эти, несмотря на свой пыл, до дрожи в коленях боятся Темного Лорда. А Лорд боится лишь Директора, будь он трижды проклят. Дамблдор теперь опять на коне, он вернется в Визенгамот. Значит, мне ничего не светит на суде. Ничего хорошего.

Впрочем, мне не страшно думать о суде. Мне страшно, черт возьми, как мне страшно думать о Темном Лорде. Только мой арест помешал ему расправиться со мной. Вот ирония судьбы, меня здесь охраняют, и я рад этому. Месть Темного Лорда страшнее Азкабана. Тем более, что дементоры покинули это место.

28 июня. Азкабан
Мне нужно точно предугадать действия Темного Лорда, чтобы попытаться что-то предпринять. Все эти дни я думал о себе и своей участи. Да, я избежал мести Лорда. Пока избежал. Но время в этом случае играет на меня, ведь у него никого не осталось, кому он может полностью доверять, да чтобы они ещё и дружили с головой. Беллатрикс явно не в счет. Истеричка. Что она сейчас поет моей жене? Что Драко надо вступить в ряды Упивающихся? О, Мерлин!

Люциус вскочил и схватился за голову. Столь не свойственный его манере жест выглядел бы театральным, если бы не та ужасная тоска, которая светилась в его холодных серых глазах. Он нашел ответ и сложил головоломку. И вывод его не утешил.

Как я мог не понять тайный смысл слов Темного Лорда, когда он напутствовал меня перед вылазкой в Министерство!? Он сказал: «Если ты подведешь меня, Люциус, то по сравнению с моей местью смерть покажется тебе лучшей долей. Ведь для аристократов есть вещи и пострашнее смерти, не так ли?» Темный Лорд знает, о чем говорит, он слишком долго и много изучал историю древних родов и магию крови, он знает, что ждет того, кто не смог уберечь своего наследника…

«…духи предков раздерут твою душу на равные части, и каждая из них будет отдельно ощущать все муки ада, и страдания твои будут длиться вечно...» - сказано в эпиграфе к «Истории дома Малфоев». И, кажется, именно этот фолиант изучал Темный Лорд, когда впервые появился в Малфой-Менор.

Драко – последний из Малфоев, последний в роду, который насчитывает тысячу лет. Если я потеряю его, у меня, возможно, не будет шанса заиметь нового. Вот она – месть Темного Лорда. Зачем ему меня убивать, когда можно сделать гораздо проще? Наверняка он даже вызволит меня отсюда, когда я ему понадоблюсь..

Но Драко еще школьник. Значит, он рядом с Дамблдором. Как удобно. Отомстить и попытаться уничтожить врага одним махом. Как изящно. И если бы месть предназначалась не мне, я бы даже поаплодировал Темному Лорду.

«Ты можешь заниматься всем, чем угодно», - сказал отец, когда застал меня в постели с моим первым любовником, – «но ты обязан сохранить и продолжить династию. Иначе ты будешь проклят в веках всеми поколениями твоих предков».
Я должен придумать выход.

Люциус оставил свой дневник на столе и сел на кровать. Впервые за все время пребывания в этой тюрьме он почувствовал отчаяние и безысходность. Что можно предпринять, находясь здесь?

Люциус прижался щекой к холодной стене темницы и закрыл глаза. Слова отца о проклятии, которое постигнет его, если династия прервется, то и дело всплывали в памяти. Люциус знал, что проклятие предков – не пустой звук. В памяти в деталях всплыла та сцена.

...Родители уехали на неделю в Португалию, предоставив Люциусу в распоряжение всю усадьбу. В памяти всплыла спальня в Малфой-Менор, которую сам потом закрыл, велев никому туда не входить. Темно-зеленые с золотом стены украшены фамильными гербами – даже в спальне присутствовало напоминание о долге перед семьей. Огромная кровать с бархатным балдахином, прохлада шелковых простыней приятно освежает в жаркий летний вечер. Люциус лежал на кровати, платиновые волосы струились по еще не успевшему остыть разгоряченному телу. Телу юного бога, жестокого не по причине молодости, а по натуре, коварного не по опыту жизни, а по крови предков. Рядом с ним лежал худой невзрачный юноша – полная противоположность красавцу-Малфою.

Люциус был самим совершенством, квинтэссенцией красоты и силы всех поколений волшебников, украшавших генеалогическое древо Малфоев. Но он знал, что у него есть изъян. Как нет совершенства в этом подлунном мире, так и он не идеален. Этот скрытый изъян не был виден глазу, но от этого его влияние не было меньше. Будучи совершенством внешне, Люциус всегда чувствовал, что ему хочется того, что представлялось другим чем-то абсолютно неприемлемым и даже мерзким. Нет, речь не идет о самой однополой любви, она была распространена среди волшебников (и не по этой ли причине стали вымирать старинные фамилии?). Речь идет о том выборе, который делал Люциус. Его не интересовали красивые слизеринцы – его одногодки, гордые холеные парни с красивыми плечами и изящными аристократическими манерами. Малфою не нравились и гриффиндорцы – горячие самцы, выскочки и забияки. Тонкие рейвенкловцы и веселые хаффлпаффцы тоже не влекли Люциуса. Он был холоден и неприступен, и напрасно вздыхали по нему ученики всех факультетов обоих полов. Нет, иногда он позволял приблизиться к себе какой-нибудь девице из благородной семьи и даже назначал ей свидание в пустующей аудитории. Но это бессловесное перепихивание на задней парте девушка даже с большим воображением с трудом могла бы назвать отношениями. Нет, никто в школе не мог похвастаться, что нравится этому слизеринскому айсбергу.

И только однажды сердце Люциуса Малфоя дрогнуло: когда на пятом году обучения во время церемонии распределения его взгляд упал на худого некрасивого мальчика, которого шляпа только что направила в Слизерин. Фамилия мальчика ничего не говорила Люциусу, а это означало только одно: новичок – полукровка. Никто из сидевших за слизеринским столом не зааплодировал новому ученику, как того требовала традиция, по причине его безвестности. Впрочем, новичок не обратил никакого внимания на кислые мины слизеринцев, он сел на крайнее место за столом, и Люциус ни разу впоследствии не видел, чтобы мальчик его поменял.

Год Люциус присматривался к новичку и одновременно пытался понять свои собственные чувства. Почему этот полукровка? Этот уродливый бледный мальчик с крючковатым носом и нечесаными патлами? Надо отдать мальцу должное, он быстро доказал всем, что его лучше не трогать. А желающие поиздеваться находились, причем не только с других факультетов, но и в Слизерине тоже. Однако потом Люциус убедил приближенных к себе слизеринцев, что полукровка может оказаться весьма полезным, особенно сейчас, когда Темный Лорд набирает сторонников. Ведь мальчишка очень талантлив по части проклятий. И вскоре Малфой сделал ему предложение, от которого тот не смог отказаться.

– Северус!
Мальчишка застыл и медленно обернулся. Конечно, он узнал голос Люциуса Малфоя.

– Слушаю тебя.

– Хм, Северус, – Люциус криво улыбнулся, – мне всегда хотелось поговорить с тобой, но ты так скрытен и колюч, что я даже и не знал…

– По меньшей мере странно, что ты собрался обсуждать мои личные качества в коридоре.

– Ты перебил меня, Северус. Это невежливо, хотя о каком этикете можно говорить, учитывая твое происхождение…

– Довольно, Малфой! Я вижу, тебе больше нечего мне сказать, – Снейп развернулся на каблуках и успел сделать пару шагов по направлению к общей гостиной, как его настиг холодный голос Малфоя.

– Стой, Снейп. Я твой староста, поэтому ты не можешь меня ослушаться.

Снейп остановился, но не обернулся.

– Северус, – уже мягче произнес Люциус, – ты прав, это действительно неподходящее место для разговора. Поэтому я предлагаю тебе через час встретиться в Астрономической башне. В это время там никого не бывает.

– И что ты собрался там со мной обсуждать? – спросил Снейп, не поворачивая головы.

– Так ты все-таки хочешь продолжать разговор в коридоре? – парировал Малфой.

– Через час я буду в башне, – ответил Снейп.

Очень странно, что именно воспоминания о моей школьной жизни занимают меня сейчас. Хотя, возможно, это и правильно. Ведь именно в школе я сделал тот главный выбор, за который сейчас и расплачиваюсь. Тогда разве что ленивый не говорил о Темном Лорде, кто с опаской, а кто с восхищением. И я решил, что это и есть мой настоящий путь. Я должен вступить в ряды последователей Темного Лорда, чтобы стать его правой рукой, чтобы укрепить заметно пошатнувшееся положение семьи, чтобы обрести, наконец, ту власть, которой я всегда так жаждал.

– Я рад, что ты пришел, Северус.

Люциус улыбнулся и отделился от стены, которую так изящно подпирал плечом.

– Чего ты хочешь, Малфой?

– Как хорошо, что с тобой можно сразу говорить о деле, опуская всякие там аристократические формальности вроде приветствий.

– Если ты опять собрался говорить о моем происхождении…

– Не кипятись, Северус. Я пришел сделать тебе предложение…

– Ты что, собрался на мне жениться? – лицо Снейпа перекосила кривая усмешка.

– Смешно, – Малфой улыбнулся и подошел ближе к Снейпу, – но с женитьбой повременим. Сначала о деле. Я вижу, что ты преуспел в проклятиях и вообще интересуешься темными искусствами. Позволь узнать, с какой целью ты это делаешь?

– Не думаю, что в обязанности старосты факультета входят подобные разговоры.

– А я разве сказал, что интересуюсь тобой из должностных обязанностей? Факультет, староста, вся эта школьная дребедень… – Люциус саркастически улыбнулся, – ты же прекрасно понимаешь, что это лишь мишура, детские забавы по сравнению с настоящей жизнью. А ты, Северус, чему хочешь посвятить свою жизнь? Изучению зелий, темных искусств? Не слишком ли это мелко? Ведь есть намного более важные вещи.

– Это, например, какие?

– Твоя прямота мне определенно нравится. М-м-м…Темный Лорд, ты же слышал о нем?

– Разумеется.

– Ему нужны умные и решительные люди. Такие, как мы с тобой.

Люциус сделал многозначительную паузу, ожидая какой-то реакции от Снейпа, но ее не последовало. Он по-прежнему настороженно смотрел на Люциуса. «Неужели этот парень чужд тщеславия? В жизни не поверю», – подумал Малфой. Он подошел к Снейпу вплотную, дотронулся до его плеча – тот дернулся. Люциус почувствовал странное возбуждение от этого толчка. Он зашел Снейпу за спину и буквально физически ощутил, как тот напрягся.

– Я знаю, что ты, мягко говоря, не ладишь с гриффиндорцами, – бархатным голосом произнес Малфой над самым ухом Снейпа. Тот попытался развернуться, но Люциус удержал его от этого движения, сжав его плечи.

– Тихо, тихо, Северус, – прошептал Люциус. – Это вполне нормально, было бы странно, если бы ты с ними дружил. Блэк, Поттер и иже с ними… Они же не могут вызывать ничего кроме ненависти и омерзения. Выскочки и воображалы. Но я могу устроить так, что они сами будут тебя бояться. Ты сможешь им за все отомстить, и никто не в силах будет тебе помешать. Темный Лорд даст тебе такую возможность. Ты, наверное, знаешь, у старшекурсников Слизерина есть общество его последователей. Ты можешь стать одним из них, если захочешь…

– Меня примут, как только я скажу, что этого хочу? – съязвил Снейп.

– Нет, конечно. Они примут тебя, лишь только если я скажу, что я хочу этого.

– Сомнительно, что меня примут в круг избранных, учитывая, как ты говоришь, «мое происхождение».

– Никто даже не заикнется об этом, положись на Люциуса Малфоя. С момента вступления в общество твое происхождение не будет иметь никакого значения. Ведь для меня неважно, кто были твои родители.

– Чего ты хочешь взамен?

– Ах, Северус, твоя прямота… – Малфой еще раз сжал плечи Снейпа, тот напрягся еще больше. Люциус проник руками под мантию Снейпа, который все еще стоял к нему спиной, и дотронулся до худой впалой груди парня. Ощутив сквозь рубашку его твердый сосок, Люциус понял, что больше не в силах сдерживаться. «О Мерлин, ну почему меня тянет к этому убожеству?» – со досадой подумал Малфой. Эти мысли прервал Снейп, который резко развернулся и уставился на него. В его глазах Люциус прочел испуганное непонимание, и в то же время в этом взгляде было еще что-то, какое-то ожидание и даже, возможно, предвкушение. Люциус рывком сорвал со Снейпа мантию, тот не сопротивлялся, но глаза его еще больше округлились.

– Не стой столбом, Северус! – прохрипел Люциус и нетерпеливо повел плечом, показав, что ждет, чтобы тот его раздел. Сам же он запустил руки в черные волосы Снейпа, и запах пряных трав, который исходил от них, возбудил его еще сильнее. Снейп дрожащими руками расстегнул мантию Малфоя, и она упала им под ноги. Люциус рывком притянул к себе Снейпа, чья голова оказалась на уровне груди Малфоя. Северус стал расстегивать тонкую рубашку на его груди и покрывать ее робкими поцелуями. Потом он расстегнул брюки Люциуса, которого просто трясло от возбуждения, он сжал пальцами длинные волосы Снейпа и потянул его вниз. Тот попытался отпрянуть, но Малфой крепко держал его.

– Северус, пожалуйста, сделай это… для меня, – прошептал Малфой. Снейп посмотрел на охваченного желанием Люциуса и медленно опустился на колени. Снейп взял в рот эрегированный член Малфоя, отчего Люциус возбужденно застонал.

Снейп делал минет неумело, давился, кашлял и сопел ему в живот, однако Люциус получал удовольствие от самого факта, что обладает этим мальчишкой. Чувствуя, что пик наслаждения близок, он отстранил Снейпа, поднял его с колен и привлёк к себе. Люциус нагнулся. Их лица почти соприкасались.

– Ты ведь сделаешь для меня еще кое-что? – сбивчиво выговорил Малфой срывающимся шепотом.

– Да.

– Скажи: «Все, что угодно».

– Все, что угодно… Л-люциус…

Малфой развернул Снейпа и толкнул его на парту, отчего с нее упали две астролябии. Склонившись над Северусом, он провел рукой по его худой спине, на которой был виден каждый позвонок. Нетерпеливо расстегнув ремень и ширинку, Люциус сорвал с него штаны и, схватив Снейпа за волосы, резко вошел в него. Тот вскрикнул и попытался вырваться.

–Ты сказал: «Все, что угодно», Северус, – прошипел Малфой, не сбавляя темпа. Снейп больше не вырывался и вскоре стал тихо постанывать в такт с Люциусом. Тот, почувствовав, что кончает, протянул руку к члену Снейпа и сжал его. Они кончили вместе. Люциус лег на спину Снейпу и тяжело задышал ему в затылок.

– Я ведь нравлюсь тебе, Северус?

– Ты… ты мой бог, Люциус, – прошептал Снейп.

– А ты мой Адам, мой первый мужчина, – усмехнулся Малфой, скатываясь с Северуса и поднимаясь на ноги. Он поднял свою мантию, вынул оттуда палочку и тихо прошептал заклинание, расправляющее мятую одежду.

– Завтра ты станешь членом общества последователей Темного Лорда. Собрание в шесть вечера у дальней теплицы.

Застегивая на ходу мантию, Малфой покинул Астрономическую башню.

Да, я жаждал власти сам. И обещал ее Снейпу. И как мы обманулись, ведь Темный Лорд не собирался делить ее ни с кем. Какая страшная ошибка...

Люциус опустился на жесткую тюремную кровать. Его охватило полное отчаяние, спустя пять дней после ареста он понял, в какой ужасной и безысходной ситуации он оказался. Люциус лег на бок и поджал под себя ноги. Похоже, что хуже он себя никогда еще не чувствовал.

(продолжение следует)

 Отправлено: 15.09.06 12:43. Заголовок: Re:

Sectumsempra пишет:

Sectumsempra
мне как-то на формах на Вы привычнее...)

Sectumsempra пишет:

цитата:

Он ведь ничего не добился, а только подвёл Лорда

а Вы и вправду считаете, что Люциус- верный Упиванец и печется в интересах Лорда? Он же слизеринец. И добился он многого - во второй книге таки отвелк внимание министерства от УПсов, в в четвертой сумел добиться лояльности Лорда несмотря на свое фактическое предательство.

И уж простят пусть меня все, кого эта мысль покоробит, я думаю, что Люц в Азкабан попал отчасти намеренно. Пророчество он таки не уберег, оно разбилось. Зачем нужно было возвращаться к Лорду, который и так на него зол и наверняка напутствовал примерно такими словами: "не принесешь Пророчество - убью"? А в Азкабане охрана хорошая, от гнева лорда защитит, и дементоров там нет. Глядишь, обстановка поутихнет, и сунуть можно кому надо чего надо, чтобы слинять оттуда.

цитата:

Малфой и подавно это знает

но это не дает ему повода отдать доминанту в руки Снейпа.

 Отправлено: 15.09.06 15:31. Заголовок: Re:

мне как-то на формах на Вы привычнее...)
Вот ведь какая Вы... упрямая.

Если Люц намеренно сел, тогда он абсолютная сволочь, пробы ставить негде, - получается, что он ни на минуту не задумался, что может Лорд сделать с его семьёй? Даже при отсутствии любви к домочадцам, Малфой всё же дорожит родом.

Да, я правда считаю, что Малфой - верный упиванец, потому что он не просто служил Лорду, а возглавлял карательные рейды на маглов - а это не фунт изюма.

 Отправлено: 15.09.06 17:39. Заголовок: Re:

Sectumsempra

цитата:

Вот ведь какая Вы... упрямая.

я не упрямая, просто ленивая. Меняться не хочу)

Если Люц намеренно сел, тогда он абсолютная сволочь, пробы ставить негде, - получается, что он ни на минуту не задумался, что может Лорд сделать с его семьёй?
А что, если Люца убьют, Вы думаете, семью оставят в покое? Малфой рассуждал примерно с этих позиций. Но я повторю, что это только мое мнение, я не утверждаю его как истину.

Да, я правда считаю, что Малфой - верный упиванец,
значит, мы смотрим на этот персонаж с диаметрально противоположных позиций. И все предыдущие наши с Вами непонятки есть следствие этой разницы))

 Отправлено: 15.09.06 19:30. Заголовок: продолжение фика

1 июля. Азкабан.
Судя по всему, мне вынесут приговор на основании свидетельских показаний. Меня допрашивать они даже не пытались.
Итак, я понял, что меня ждет пожизненное заключение в Азкабане. Это настолько очевидно, что даже не страшно. Страшно бывает, когда есть хотя бы малейшая возможность избежать печальной участи. А у меня ее нет.
Я принял решение: когда окончательно потеряю надежду вырваться отсюда – приму яд. Правда, у меня его пока нет. Но это только вопрос цены.
Снейп отказался помочь мне, жалкий ублюдок! Было время, когда он чуть ли не ел из моих рук. Когда он смотрел на меня, как на бога. А теперь…
Мне трудно выразить глубину своего отчаяния. Здесь, наедине с собой, я словно теряю контроль над своими чувствами, они рвутся из меня, как зелье вырывается из котла неопытного зельевара. И сейчас у меня есть реальное опасение, что когда все эти залежи похороненных мною эмоций вырвутся наружу, в тот же миг я умру, как умирают жертвы цунами, быстро и мучительно.
Дверь темницы открылась.

– Мистер Малфой, к вам посетитель, – отрапортовал совсем юный аврор. «А этого сопляка я вполне смогу обработать», – подумал Люциус.

– У вас ровно пять минут, – сказал аврор и вышел, чтобы завести в камеру Нарциссу. Он произнес заклинание, превращающее дубовую дверь камеры в прозрачную решетку. Отойдя на два шага от камеры аврор замер, как часовой на почетном карауле.

– Люциус, какой ужас! Мне стоило таких усилий, чтобы добиться свидания, ты даже не представляешь себе, что происходит! – Нарцисса стала заламывать руки, из глаз готовы были политься слезы.

– Ты пришла сюда, чтобы рассказать мне о своих хлопотах? – Люциуса просто взбесил холеный вид жены, нацепившей на себя фамильные украшения и нарядную мантию. Разумеется, он сразу понял, что она хотела ему сказать.

– Ах, Люциус, вчера произошло… нечто, – Нарциссе с трудом давались слова, – я не могла не прийти к тебе…

– То есть, если бы ничего не произошло, ты бы и не удосужилась меня навестить? – холодно поинтересовался Люциус.

– Не цепляйся к словам, Люциус! Это ты виноват в том, что попал сюда!

– Замолчи, Нарцисса, – угрожающе произнес Малфой.

– Нет, не замолчу! Я слишком часто молчала, когда надо было говорить!

Люциус видел, что жена на грани истерики. Он демонстративно отвернулся от нее и стал разглядывать умирающее закатное солнце сквозь зарешеченное окно. Заключенное солнце - какая аллегория!

– Не отворачивайся от меня, Люциус! – Нарцисса обошла мужа и, уставившись в его ледяные глаза, почти прокричала: – Это ты во всем виноват! Из-за тебя Драко приходиться…

– Заткнись, – прошипел Люциус, закрыв жене рот и притянув ее к себе. Со стороны это выглядело как порывистое объятие.

Нарцисса рывком убрала руку мужа со своего лица и еле слышно прошептала:

– Драко принял метку, и ему дано задание…

– Молчи, нас подслушивают. Я все знаю, Нарцисса.

Люциус посмотрел на аврора, который внимательно наблюдал за семейной сценой.
Малфой стал покрывать лицо жены поцелуями, когда его губы приблизились к ее уху, он прошептал:

– Обратись к Снейпу, проси его о помощи.

Нарцисса слегка отшатнулась и посмотрела в холодные серые глаза мужа.

– Снейп? – прошептала она, на лице появилось выражение брезгливости.

Люциус, покосившись на аврора, впился губами в рот жены. Левую руку он запустил в ее тщательно уложенную прическу и выдернул из нее алмазную заколку, волосы Нарциссы рассыпались по плечам золотистыми змеями. Продолжая целовать жену, он спрятал лицо в ее шикарных локонах и прошептал:

– Не время изображать из себя аристократку. Ты должна пойти к нему и попросить помощи. Ты слышишь меня, Нарцисса?

– Да.

– Что хочешь, делай – плачь, умоляй, унижайся, стой на коленях, но добейся от него нерушимой клятвы.

– А если он не согласится?

– Сделай так, чтобы согласился. Это единственный шанс спасти Драко. Дай мне знать, когда Снейп даст клятву.

Аврор вошел в камеру и бесстрастно сказал:

– Свидание окончено.

Нарцисса вытерла навернувшиеся слезы и протянула руку, чтобы забрать заколку.

– Оставь мне на память, – сказал Люциус, прикидывая, на что бы он мог ее обменять у охранников.

Нарцисса еще раз пронзительно посмотрела на мужа и, развернувшись, вышла из камеры. Аврор закрыл за ней темницу, вернув двери прежний облик.

 Отправлено: 16.09.06 15:56. Заголовок: Re:

Глава 4.

Горе тому, кто не мог и не может страдать, он будет ошеломлён болью. Природа безжалостно ведёт того, кто не хочет идти; мы брошены в жизнь, как в открытое море, и должны плыть и тонуть. Таковы законы Природы, как учила Трансцендентальная магия. И теперь подумаем, может ли кто-то стать магом с целью наслаждаться всем и не страдать ни от чего.
Элиафас Леви.

16 сентября 1983 года.
Войдя в кабинет, Снейп с силой захлопнул за собой дверь, как будто это вообще можно было проделать в Хогвартсе с тяжеловесной створкой из дуба. Эффектного хлопанья не получилось, но неприятный гул всё же разнёсся по коридору.

Открыв заклинанием нижний ящик письменного стола, Снейп достал пачку дешёвых магловских сигарет — свой тайный порок — и быстро закурил. Великолепный получился выходной, нечего сказать! Как всё глупо и отвратительно: перенервничал, трясся, как мальчишка. И принесла же нелёгкая Малфоя именно сегодня.

Дешёвые сигареты обладают способностью сгорать быстро. Число окурков в пепельнице росло, когда со стороны камина раздалось шипение и боковым зрением Снейп уловил свечение зелёного пламени.

«О, нет!» — чуть не простонал он. Только нотаций от Дамблдора ему сейчас недоставало до «полного счастья». А директор между тем уже подходил к столу, укоризненно качая головой. Снейп сердито затушил сигарету и взмахом палочки убрал «улики». Директор, как ни в чём не бывало, уселся на стул возле письменного стола Снейпа.
— Почему так рано? — спросил он. — Что случилось, Северус?

Можно было, конечно, отнекиваться, но неумеренное курение и так выдало его с головой, а Дамблдор слишком хорошо знал его привычки.

— Я встретил Малфоя, — Снейп старался, чтобы голос прозвучал спокойно, но тут же, против воли, тяжело вздохнул.

Он посмотрел на директора; встретил внимательный, изучающий взгляд.
— И что же хотел Малфой? — спросил Дамблдор.

— Ничего особенного…

— Видимо, он пошёл на мировую? Так, Северус? Иначе бы ты не стал спасаться бегством.

Снейп нервно защёлкал зажигалкой в попытке подавить приступ раздражения.
— Не сердись, Северус. Я, конечно, вмешиваюсь не в своё дело.

Угол рта Снейпа дёрнулся. Милое, очень милое замечание, учитывая, в каком подвешенном состоянии он находится после исчезновения Тёмного Лорда.

— Почему бы тебе не помириться с Малфоем?

— Мы не ссорились…

— Хорошо. Почему ты не хочешь возобновить старую дружбу? Так лучше?

Снейп стукнул кулаком по столу.
— Какого чёрта! — прошипел он.

—Северус! — мягко упрекнул Дамблдор.

— Простите…

— Мой мальчик, ведь не думаешь же ты, что я хочу заставить тебя поступить с Малфоем так, как он поступил с тобой по приказу Вольдеморта? Чтобы бывшие Пожиратели продолжали считать тебя лояльным, вовсе не обязательно поддерживать отношения с Малфоем. Это нужно прежде всего тебе. Разве нет?

Вот как? Ему это нужно? Да что вы знаете, Альбус Дамблдор? Снейп тут же оборвал себя. В тот-то и дело, что Альбус Дамблдор знал всё — наверное, даже то, о чём сам Снейп уже и не помнил.

Он нередко хотел, но не решался спросить директора, каково тому было почти ежедневно в течение трёх месяцев блуждать по его сознанию, памяти, мыслям, пока он валялся в невменяемом состоянии в Св. Мунго. И как директор после этого может смотреть на него без отвращения? Самому Снейпу его память напоминала клоаку. Ночные хождения декана Слизерина по Хогвартсу объяснялись просто. Снейп доводил себя до того состояния, когда начинал уже засыпать на ходу, только тогда он возвращался к себе и, падая на кровать, буквально отключался. В противном случае, его ожидала бессонная ночь, заполненная кошмарами наяву.

Днём было сносно: работа не оставляла времени для посторонних мыслей. До Снейпа иногда доходили слухи, что некоторые ученики (особенно с Гриффиндора и Хаффлпаффа) свято были убеждены, что профессор зельеварения ставит оценки за письменные работы наобум и даже их не читает. Они были бы очень удивлены, если бы узнали, насколько внимательно он вчитывается в их бредовые сочинения и как он любит их читать, потому что мелькающие перед мысленным взором детские каракули спасали его от бесконечного пролистывания в памяти самых отвратительных трудов по Тёмной магии. Можно было бы, конечно, применить Обливиэйт, но Снейп всегда панически боялся этого заклятия.

Многократное применение к нему Легилименции со стороны Дамблдора сделало их эмоциональную связь настолько сильной, что порой, даже отделённый от Подземелий сотнями футов каменных стен, коридоров и комнат, директор чувствовал, если Снейп оказывался на грани срыва. Дамблдор вызывал бывшего ученика к себе в кабинет. Иногда Снейпа ждала долгая нудная лекция о смысле жизни, во время которой Снейп нередко доходил до точки кипения, и директор лишался какого-нибудь хрупкого прибора, разлетавшегося на куски в самый неподходящий момент. Впрочем, постепенно таких вспышек становилось всё меньше. Чаще Дамблдор расспрашивал Снейпа о том, как идёт работа над волчегонным зельем, обсуждал возникшие проблемы, давал советы, поил кофе (сам, тем не менее, пил только чай). Бывало, что Снейп сам заходил к Дамблдору, хотя это случалось редко. Они просто беседовали, директор начинал что-то вспоминать из времён молодости (в сущности, Северус практически ничего не знал о своём учителе, как о человеке).

Два года Снейп жил и работал в Хогвартсе. Альбус Дамблдор был центром его мыслей, постоянным раздражителем, субъектом приложения чувств, которые ещё в нём остались. Снейп ненавидел Дамблдора — за то, что тот не поверил сообщению о предательстве Блэка, что не сумел защитить Лили, хотя обещал это с видом Господа бога, за то, что не дал умереть. Снейп был благодарен директору за возможность жить, за возвращённый рассудок. Он готов был взвалить на себя любую непосильную ношу в благодарность за то, что директор не позволил, чтобы он до конца дней влачил в Мунго полурастительное существование. Он знал, что, если потребуется, директор пожертвует им в борьбе с Вольдемортом, как разменной фигурой в сложной шахматной партии, и это было справедливо. Снейп любил Дамблдора — не могущественного главу Визенгамота, выдающегося трансфигуратора и алхимика — Снейп любил одинокого, порой излишне категоричного, упрямого, чудаковатого старика. Порой ему казалось, что только он один замечает, как на лице Дамблдора появляются новые морщины, как волосы ещё больше белеют и истончаются, как в глазах всё чаще читается усталость. Дряхлая телесная оболочка становилась всё более неприспособленной для мага, уже многие годы находящегося на пике силы. Порой Снейп смотрел на Дамблдора, и его охватывала мучительная нежность: ему хотелось прижаться губами к морщинистой руке, покрытой старческими веснушками, услышать всё ещё звучный, но уже отдающий лёгкой хрипотцой голос, говорящий «Северус, мой мальчик», высказать всё, что наболело. Хотя это было бы глупо, потому что Альбус Дамблдор и так всё знал.

После ухода из его жизни Люциуса, в душе Снейпа что-то надорвалось. Он напоминал самому себе никчёмный сломанный инструмент с единственной оставшейся на грифе струной. Дамблдор, если и играл на ней, то очень бережно. Вернуться же к прежним привязанностям означало для Снейпа рискнуть остатками душевного самообладания. Нужно ли ему это?

— Я не знаю. Мне придётся лгать Люциусу. Я не хочу.

— Не думаю, что Малфой вообще рискнёт говорить с тобой о Вольдеморте, — произнёс директор. — А, кроме того, как же мальчик? Ты взял на себя большую ответственность, Северус. Ты фактически перекроил судьбу ребёнка.

Память с изуверской готовностью предложила картину: трясущийся домашний целитель Малфоев, Нарцисса — бледная, но всё же прекрасная в своей усталости, как ангел с картины Боттичелли. И маленькое, тёплое, нежное тельце у него на руках. Вся магия мира показалась Северусу в тот момент ничтожной в сравнении с этим чудом. Люциус, когда был допущен в комнату, где рожала Нарцисса, сразу бросился к ней и почти не обратил внимания на сына.

Драко уже три года. Снейп тут же подумал о другом ребёнке, которому тоже исполнилось три и который остался сиротой по его вине.

Дамблдор встал и, подойдя к Снейпу, положил ему ладонь на плечо.

— Я знаю, что вы скажете, учитель, — тихо сказал тот.

— Мне не нравятся две вещи, мой мальчик. Ты стал бояться возможных страданий в будущем, но тем самым причиняешь себе больше страданий сейчас. И мне не нравится, что ты ожидаешь от меня одобрения или порицания своих решений. Это неправильно.
Послушай, Северус, — Дамблдор придвинул стул ближе и сел, — ты достойный человек. Ты порядочен, честен, отзывчив, хотя и стараешься создать о себе противоположное мнение у окружающих. Но я-то тебя хорошо знаю. Ты любишь детей. И дети, которым ты это позволяешь, любят тебя. Ты же не станешь отрицать, что твои слизеринцы тебя обожают, хотя ты и очень строг с ними? Ты предан в дружбе.
Но ты совершаешь огромное количество ошибок. Ты не доверяешь даже самым близким тебе людям. Ты до смешного скрытен. В людях, которые пытаются сблизиться с тобой, ты видишь Моржа и Плотника — не знаю, читал ли ты в детстве Кэрролла? Больше всего ты боишься показать окружающим своё истинное лицо. Ты, как скряга, дрожишь над теми немногими душевными порывами, что у тебя остались. Ты не можешь жить, как тебе хочется, не можешь заполнить пустоту вокруг себя. Ты похож на ребёнка, который тянет руку к сладостям и ждёт шлепка, с той лишь разницей, что ты не дожидаешься удара извне, а бьёшь себя по рукам сам.
Страх делает тебя слабым, Северус. Тебе всего лишь двадцать шесть лет, мой мальчик. Я, старик, нахожу в жизни радость. А ты себя уже хоронишь.

Дамблдор ободряюще похлопал Снейпа по плечу.
— У нас, как минимум, восемь спокойных лет. Живи полной жизнью. Тебе нужен кто-то. Пусть и не Малфой, хотя вы вроде бы… Что ты так на меня смотришь?

Снейп почувствовал, что у него самым глупым образом горят щёки.
— Странно слышать от вас такое, учитель.

Дамблдор лукаво усмехнулся:
— Можно подумать, мне всегда было сто сорок два года. Я тоже был молод. В твоём возрасте, Сев… О! Я столько глупостей совершил по молодости. Честно говоря, я был, мягко скажем, далеко не безгрешен. У меня были и женщины, и мужчины, кстати, тоже. Ты же прекрасно знаешь, что для магов не так уж важен пол партнёра. Большинство из нас помнит свои прежние приходы в этот мир. Мы ищем своих, в каком бы обличии они нам не явились.
Я всегда недолюбливал Люциуса Малфоя. Кое в чём мои опасения оправдались. Но то, что я видел в твоей памяти, меня поразило. Что бы там ни было, этот человек по-настоящему любит тебя. Не думаю, что тебе нужно отказываться от этого. А что касается того эпизода, о котором ты стесняешься вспоминать, — возможно, вы оба были в тот момент слегка не в себе, что вполне понятно, учитывая обстоятельства. И потом… Ты всё же любишь женщин, Северус.

Чёрт! Не может быть. Неужели он догадался? Дамблдор не мог читать его мысли об этом. Это было бы непорядочно. Или он сам настолько утратил контроль?

Женщина. Красивая женщина. Она так старается казаться холодной и неприступной. Ужасные очки, которые её старят, но не могут скрыть блеск глаз, в которых ещё не потух интерес к жизни. Волосы цвета воронова крыла убраны в вечный узел на затылке. Но открывается линия шеи — плавная и беззащитная. Когда она наклоняет голову, из-за воротничка трогательно выглядывает хрупкий позвонок. Хочется поцеловать его, провести рукой.
У неё привычка поводить в задумчивости кончиком пера по бровям, по лбу с чуть заметной морщинкой. У Снейпа темнеет в глазах, когда она так делает. Она ничего этого не замечает.

— Северус, за что вы сняли на этот раз 10 баллов с Гриффиндора?

Вечно одно и то же.

— Они это заслужили, профессор МакГонагалл.

Она злится. Чопорно поджимает губы — у неё такие молодые губы, рисунок их чёткий и капризный.

Конечно, трудно думать о своём бывшем студенте, которого, в бытность его подростком, вы угощали шоколадными тритонами у себя в кабинете, — трудно думать о нём, как о мужчине. Не правда ли, Минерва?
А ведь он и сам порой вёл себя, как глупый мальчишка, ущемляя «права гриффиндорцев». К счастью, она многое забыла, иначе его жалкие попытки привлечь к себе внимание не вызывали бы в ответ ничего, кроме презрительной насмешки. Сколько можно повторять одни и те же ошибки? Он в состоянии рассуждать здраво только перед лицом опасности. Мирное существование среди людей делает его абсолютно беспомощным.

Минерва? Это всего лишь очередная иллюзия, бегство от реальности. А реальность такова, что в пору взвыть от тоски.

— Не буду надоедать тебе своими советами, Северус, — проворчал меж тем Дамблдор, при этом разглаживая рукой усы и бороду, чтобы скрыть улыбку.

Когда директор ушёл, Снейп вздохнул с облегчением.
Вы сказали: восемь лет, Альбус? Они пролетят незаметно. И тут Снейпа охватил приступ ужаса. Он подумал внезапно, что всё ещё лежит в палате, привязанный ремнями к койке, а всё, что окружает его сейчас, всего лишь плод его воспалённого рассудка. Ничего этого нет.

Он в страхе посмотрел на большие напольные часы в углу кабинета. Маятник мерно раскачивался из стороны в сторону. День ещё не кончился. У него ещё есть время.

Подойдя к шкафу с заспиртованными тварями, Снейп, помедлив немного, дотронулся до порт-ключа в Малфой-холл — неприметной баночки с маленькой ящеркой веретеницей.


25 июля 1978 года.

Он принёс Вольдеморту последнюю кварту Делентора. Был поздний вечер. Старое поместье Эйвери, где в последнее время обосновался Вольдеморт, серым, бесформенным валуном торчало посреди заросшего сорняками парка. Было сыро и промозгло, откуда-то тянуло запахом гнили: видимо, парковый пруд окончательно превратился в болото.

В полутёмной комнате на втором этаже ярким пятном выделялся пылающий камин. Кровь уже не грела Тёмного Лорда, и, огонь поддерживали постоянно. В помещении воздух был жарким и сухим, но человек у камина кутался в зимнюю мантию с меховой оторочкой.

Сегодня Вольдеморт был настроен обойтись без церемоний. Он жестом остановил Северуса, который собирался уже приветствовать его традиционным для Пожирателей образом.
— Поставь сосуд на стол, — добавил он, — и садись.

Снейп сделал так, как было приказано. Красные глаза, мерцающие, как угли, внимательно изучали его.

— Я доволен тобой, Северус.

Привычное начало. За этим обычно следовало «но».

— Никаких «но». Я доволен тобой.

Снейп и не думал прятать эту мысль от Вольдеморта. Она была ожидаема и предсказуема.

— У вас будут другие распоряжения, милорд? — спросил он.

— Во-первых, Северус, как ты заметил, я намерен поговорить с тобой по-родственному. Поэтому обращайся ко мне «кузен». Во-вторых, хочу спросить тебя: в каком состоянии твоя диссертация?

Снейп не смог удержать эмоции под контролем. Он с нескрываемым удивлением посмотрел на Тёмного Лорда.

— Выполнено уже две трети объёма.., кузен, — запнувшись на последнем слове, ответил он. — Позвольте узнать, чем вызван такой интерес?

— Я хочу, чтобы ты вплотную занялся своей работой и завершил её.

— Но зачем вам это нужно?

Вольдеморт усмехнулся.
— Ты потратил год с лишним на то, чтобы выполнить мой приказ. Это даже быстрее, чем я ожидал. Я уже сказал — я доволен твоей работой. Кстати, твоя совесть может спать спокойно. Никого Делентором я не отравил — он мне нужен для других целей.

Томас Реддл всё же не удержался, чтобы не подчеркнуть это «я». Снейп занервничал. За этим мирным началом могло последовать всё, что угодно.

— И поскольку я тобой доволен, я хочу сделать что-то для тебя, Северус, — продолжил Тёмный Лорд. — Не скрою, я тоже заинтересованная сторона. Мои последователи должны иметь вес в обществе. А что ты можешь предложить, кроме своих талантов? Тебе уже давно пора получить звание мастера. Из ныне живущих зельеваров я не знаю никого, кто был бы достоин его в большей степени, чем ты. Ты ни в чём не замешан напрямую, поэтому легко сможешь объяснить Аустеру своё исчезновение семейными проблемами и наступившей затем депрессией, вызванной смертью отца. Ты даже не солжёшь ему в этом.

Снейп старался дышать как можно размереннее. Сосредоточившись на дыхании, он, в какой-то мере, смог обуздать гнев.

— Как пожелаете, кузен, — произнёс он.
— Если тебе понадобятся книги, которые ты не сможешь достать, или составляющие зелий, — обращайся ко мне, — оставив без внимания состояние Снейпа, неожиданно добавил Реддл. — И я надеюсь, что ты будешь разумен, и не проигнорируешь это моё предложение.

Снейп молча наклонил голову. Вольдеморт поднялся на ноги.
— Сиди! — предупредил он попытку Северуса встать.

С этими словами маг вышел в соседнюю комнату. Снейп остался сидеть в кресле. Он чувствовал непонятный страх. Разумеется, он не поверил ни одному слову Вольдеморта. Но он уже привык к определённому способу обращения с собой со стороны кузена, и внезапная перемена в его настроении пугала. Снейп не знал, чего ожидать. Сзади раздался шорох мантии. Северус окаменел, у него даже не было сил оглянуться.

Из-за его спины медленно выплыл и опустился к нему на колени увесистый том. Снейп вцепился в книгу и поначалу даже не обратил внимания, что именно он держит.

Вольдеморт подошёл ближе. Снейп не успел повернуть голову, как на его плечи опустились тяжёлые ладони. Осторожно посмотрев на левое плечо, Северус увидел обычную человеческую руку, довольно изящной формы, пусть и слегка бледную. В том, что это был глэмор, Снейп ни на секунду не сомневался.

— Думаю, это тебе пригодится, — Вольдеморт наклонился над креслом и провёл правой рукой по переплёту книги.

Северус наконец-то прочитал название.

— Простите, кузен, но у меня есть такая книга, — предательски дрогнувшим голосом произнёс он.

Вольдеморт достал палочку и лёгким движением придвинул из угла к креслу Северуса круглый столик.

— Открой сначала, — предложил он вкрадчиво.

Положив книгу на стол, борясь с подступающей тошнотой, вызванной всё ещё лежащей у него на плече ладонью, Снейп раскрыл книгу. Осторожно пролистнув пару страниц, он издал невольное восторженное восклицание:
— Это подлинник?

— Конечно, подлинник, Северус. Это настоящая книга Джеймса Ди, а не та фикция, которая попала к маглам и которую они тщетно пытаются расшифровать. У Мастера Ди было своеобразное чувство юмора, не правда ли? Не спрашивай, как эта книга оказалась у меня, — это скучная история, — довольный смешок лучше всего свидетельствовал о том, какого рода была эта история.

— Вы позволите сделать выписки, кузен? — поинтересовался Снейп.

— Северус, ты не понял? Она твоя.

Тут уж Снейп не выдержал и резко обернулся. Когда-то он не ошибся, когда сказал, что раньше Томас Реддл был красив. Но глаза глэмору оказались неподвластны, и цвет их оставался красным, хотя зрачки были человеческими. Вольдеморт наклонился ниже, и длинные каштановые волосы должны были коснуться лица Северуса, но он ничего не почувствовал — это был всего лишь мираж, фикция. Тонкие жёсткие пальцы стиснули его подбородок. Они не были холодными, они вообще были никакими — понять это может только человек, который хоть раз в жизни держал в руках змею.

— Ты боишься меня, Северус, — довольно промолвил Тёмный Лорд. — И правильно делаешь, мой мальчик. Ты был прав: я развлекаюсь.

Левая ладонь Реддла легла Снейпу на шею. Тот зажмурился.
— Смотри мне в глаза! — пальцы сильнее сжали подбородок. — Вот так. Я открою тебе небольшую тайну, Северус. Ты знаешь, что через Метку — как ты успел убедиться — я ощущаю опасность, грозящую любому из Пожирателей. Но это ещё не всё — мне доступно и многое другое. Не представляешь, как вы с Малфоем позабавили меня, после того, как год назад он откачал тебя и ты отлёживался у него в имении. То, что Люциус вожделеет тебя, я знал и раньше, но ты… (Вольдеморт расхохотался в лицо Снейпу). Ах, Северус, мой аскет, мой целомудренный Северус! Ты был неподражаем!

Отпустив Снейпа, но не спеша возвращать себе настоящий облик, Вольдеморт уселся в своё кресло.

— Но всё же ты глуп, дорогой кузен. Ты всё ещё во власти бредовых представлений, которыми тебя напичкал старик. Ты всё ещё веришь в какие-то там чувства. Ничего, я подожду. Мне будет интересно посмотреть, как ты свернёшь себе шею на развалинах своих воздушных замков.
А ты был однажды так близок к правде, Северус. Когда проповедовал тому ничтожеству — ну, оборотню, из-за которого ты утратил расположение старика. Помнишь? «Homo homini alimentum est».


16 сентября 1983 года.
Всё меняется в этом мире, только поместье Малфоев оставалось неизменным. Всё тот же парк в романтическом стиле, лужайки, цветники, полузаросший пруд, за которым тщательно ухаживали, позволяя зарастать лишь до определённых пределов.

Стояли тёплые дни в лёгкой туманной дымке, верхушки деревьев кое-где уже тронула желтизна. Дом среди этой тишины и покоя выглядел идиллическим пристанищем, зовущим отдохнуть у гостеприимного очага.

Двери помнили Снейпа и отворились при его появлении. В гулко звенящем от шагов холле его встретил домашний эльф, раболепно склонившийся в низком поклоне. Снейп велел доложить о своём приходе. Через минуту послышался быстрый перестук каблуков, и в холл вбежала Нарцисса. Совершенно неаристократично всплеснув руками, ахнув, она бросилась Северусу на шею.

— Северус! Наконец-то! — мягко произнесла она, посмотрев на него внимательно и осторожно погладив по щеке. — Почему тебя так долго не было? Нет-нет, не отвечай, не надо. Всё равно правды ты не скажешь. Не хочешь — не говори. Ты же всё-таки пришёл. И это так замечательно! Пойдём!

Взяв Снейпа, совершенно выбитого из колеи таким приёмом, под руку, она повела его по знакомым до боли комнатам, в которых почти ничего не изменилось со времени его последнего появления в этом доме.

— Люциуса пока нет — он в Министерстве (она нахмурилась), но скоро будет. Ты ведь дождёшься его, правда? А ты всё там же, в скучном Хогвартсе? Бедняжка. Как ты выносишь всех этих ужасных детей с твоим-то характером — ума не приложу, — она щебетала, как птичка, не давая Северусу опомниться.

— Цисси, — удалось ему наконец-то вставить слово, — как Драко?

— Ты хочешь посмотреть на него? — она улыбнулась. — Идём.

Она повела Снейпа на второй этаж, мимо кабинета, мимо спальни, в восточное крыло дома. Раньше там были комнаты Люциуса. Значит, теперь они перешли по наследству к Драко.

Нарцисса открыла дверь. Там, где прежде была гостиная студента Слизерина, теперь помещалась комната для игр. На круглом ковре в длинным пушистым ворсом, привалившись к огромному, втрое больше себя, плюшевому тигру мирно посапывал маленький светловолосый мальчик, окружённый книжками с живыми картинками. Персонажи сказок застыли, переминаясь с ноги на ногу, потому что им больше не отдавали приказаний пойти незнамо куда и принести незнамо что.

— Ох уж эти эльфы, — нахмурилась Нарцисса, — ведь приказала же им, если Драко устанет, сразу же сообщить мне.

Она присела на ковёр рядом с сыном. Не в состоянии справиться с нелепой, умилённой улыбкой, Снейп опустился на колени подле ребёнка и вгляделся в его лицо.

— Мерлин! Как же он на Люциуса похож! — прошептал Снейп.

— Да, очень похож, — с гордостью промолвила Нарцисса и достала палочку, — нужно переложить Драко на кровать.

Снейп мягко остановил её руку.

— Можно мне?
— Конечно, Северус, — улыбнулась леди Малфой.

Осторожно взяв ребёнка на руки, Снейп перенёс его в спальню и положил на огромную старинную кровать. На этом средневековом дубовом ложе мальчик показался ему до ужаса одиноким. Не удержавшись, Снейп погладил мягкие светлые волосёнки. Он заметил, как по лицу Нарциссы пробежала лёгкая тень, словно маленькое облачко, закрывшее на мгновение солнце.

Отведя Снейпа в гостиную, Нарцисса всё же соблазнила его на чашечку кофе по-турецки и даже разрешила закурить. Снейп чувствовал себя, что называется, не в своей тарелке — слишком всё было мирно и безмятежно в этом доме, и это выглядело нарочито и искусственно.

— Скажи, Цисси, — произнёс он, желая подтвердить или развеять сомнения, — Люциус — хороший отец?

Женщина слегка нахмурилась.
— Вполне. Правда, он излишне суховат, но он любит Драко. Ты же помнишь Абраксаса? Люциус странным образом ведёт себя с сыном так же. Что поделаешь, он не умеет обращаться с маленькими детьми.

Это было ожидаемо, хотя и неприятно.

— Тогда уж и ты ответь мне, Северус: вы с Люциусом были в ссоре? Поэтому ты забыл дорогу в наш дом? — спросила Нарцисса.

Снейп покачал головой.
— Нет, дело не в этом. Мешали многие обстоятельства.

Нарцисса с укором посмотрела на него.
— И ты туда же. Люциус тоже скрывал от меня всё, то только можно. Представляешь, каково мне пришлось, когда его арестовали мракоборцы и предъявили все эти ужасные обвинения? Не представляю, как ему удалось выкрутиться.

Зато Снейп очень хорошо представлял это. Частично — взятки, частично — сговор с Фаджем, частично — негласное заступничество ненавистного Малфою директора Хогвартса. Последнее обстоятельство было легко объяснимо: Альбус Дамблдор попросту пожалел Снейпа, слишком хорошо представляя себе, что он почувствует, если Люциус попадёт к дементорам.

— Раньше вы были такими близкими друзьями, — печально вздохнула Нарцисса, — а потом, когда оба примкнули к Тёмному Лорду, между вами словно стена выросла. И это несмотря на то, что ты для нас сделал Северус.

Он ошибся: придётся лгать двоим.
— Я не знаю, что Люциус натворил такого, что ты...
— Ничего, Нарцисса, ничего. Иногда мы не можем…
— Он тебя очень любит, Северус.

Снейп вздрогнул.

— Знаешь, он, мне кажется, скучает по тебе прежнему. Ты так изменился, ты чудовищно изменился, — Нарцисса смотрела на него с нескрываемой болью, — ты был таким живым…

— Цисси! — Снейп сделал движение, порываясь встать. Нарцисса схватила его за руки и удержала на месте.

— Прости, Северус, я не хотела тебя обидеть. Не уходи, пожалуйста.

Снейп поднёс её руку к губам и поцеловал бледные тонкие пальцы.
— Не беспокойся, я не уйду. Я же сказал, что дождусь Люциуса.

В комнате возник эльф.
— Хозяин дома, госпожа, — произнёс он, не разгибаясь.

— Ты сообщил ему, что в доме гость?

— Да, госпожа, и он…

Пискнув, эльф, не закончив фразу, исчез в тот самый момент, когда дверь распахнулась и в комнату вошёл Малфой.
Бросив быстрый взгляд на мужа и Снейпа, Нарцисса встала.

— Я вас оставлю.
Когда она проходила мимо Люциуса, тот на мгновение взял её за руку с молчаливой благодарностью.
Снейп поднялся на ноги и посмотрел на побледневшего от волнения Малфоя.

— Ты всё-таки пришёл, — тихо произнёс тот.

Снейп кивнул. Словно чья-то рука стиснула ему горло, и не было сил вздохнуть. Люциус вдруг опустил обычно гордо поднятую голову.

Снейп протянул руку. Малфой так быстро схватил протянутую ладонь, сжал её, словно боялся, что тот передумает. Нерешительно поднял взгляд. Услышав еле различимое «Севви», Снейп, охваченный мучительной душевной слабостью, шагнул вперёд и, обняв Люциуса левой рукой за шею, привлёк к себе. Тот выпустил ладонь Северуса и крепко обнял его в ответ.

Вы сказали: восемь спокойных лет, Альбус? Достаточный срок для того, чтобы осознать, что убежать от самого себя невозможно. А потом… Но тут же Снейп почувствовал, что ему всё равно, что будет потом. Восемь лет — это много. Это слишком роскошный подарок судьбы для такого, как он. Но он его примет.



Примечание: «Homo homini alimentum est» -"Человек человеку - пища".

 Отправлено: 16.09.06 17:09. Заголовок: Re:

Sectumsempra
Прекрасная глава
Немного смущает чувство Снейпа к МакГонагалл.
Но сама по себе идея интересна :)

 Отправлено: 16.09.06 17:13. Заголовок: Re:

Да нееее, перестает смущать, когда посмотришь на актрису, игравшую МакГонагалл, в молодости, да и она у Sectumsempra немного моложе чем у Ро.

 Отправлено: 16.09.06 17:16. Заголовок: Re:

ДаРви
Хммм :)
А ссылей на ее фото нет?
Кстати, сама по себе артистка мне нравится. Великолепно играет.

 Отправлено: 16.09.06 17:17. Заголовок: Re:

Брунгильда - ты же вроде читала "Человека"? Там же подробно об отношениях Снейпа и Минервы.
А - кстати - можно "Человека"-то выложить здесь?

 Отправлено: 16.09.06 17:23. Заголовок: Re:

Sectumsempra
Конечно можно :) (даже нужно )
"Человека" еще не дочитала, но «доберусь» до него в ближайшее время

 Отправлено: 16.09.06 17:23. Заголовок: Re:

Вот вам Минерва!

 Отправлено: 16.09.06 17:27. Заголовок: Re:

Sectumsempra
Шикарно!
Ну, такая Миневра, так и быть, Северусу подходит

 Отправлено: 16.09.06 17:31. Заголовок: Re:

Брунгильда Она у Роулинг в Философском камне (по её хронологии) в 63 года не имеет ни одного седого волоса - когда надо волшебники живут у Джоан долго, а когда не надо - умирают, как миленькие.

Минерва у меня 1935 года рождения, а Снейп - 1957 года.

 Отправлено: 17.09.06 10:46. Заголовок: окончание финфика

3 июля. Азкабан.
Приходила Нарцисса, и мои худшие опасения подтвердились. Не надо быть хорошим легелиментом, чтобы прочитать ее мысли. Главное, чтобы у нее получилось уговорить Снейпа. Если бы это был не Северус, а кто-то другой, я бы мог быть спокоен. Ведь Нарцисса обладает потрясающей способностью умолять и выпрашивать. Только благодаря ей Драко учился в Хогвартсе у этого проклятого Дамблдора вместо того, чтобы пойти в Дурмстранг. Будь по-моему, никакое задание бы сейчас Драко не угрожало. Надо было ее все-таки отравить в своё время.
Но это Снейп…Было время, когда мне казалось, что он в моей полной власти. Но сейчас… Разве я когда-нибудь мог помыслить, что буду зависеть от него? О Мерлин, куда катится этот мир?

Люциус поднялся и прошелся по камере. Четыре шага в ширину, восемь в длину, двадцать четыре по периметру. Эту арифметику он досконально выучил за первый же день своего заключения. Когда он проходил мимо северной стены, он явно слышал, как шумит море. Сегодня разыгрался шторм, и в окно Люциус увидел тяжелые свинцовые тучи, которые заволокли кусочек неба, видный из тюремного окна. Ему снова вспомнилась сцена в спальне, которую он сам же и закрыл, тем самым отрезая все, что было по-настоящему дорого его холодной душе.

Абраксас Малфой планировал женить своего единственного сына той осенью. Впрочем, сам Люциус об этом ничего не знал, ему не сообщили. Хотя какие-то смутные подозрения у Малфоя-младшего появились еще весной, когда на Пасху отец устроил большой праздник, на который пригласил почти все английские чистокровные семьи, в которых были дочери возраста Люциуса. В любом случае, он не слишком задумывался об этом. Люциусу было девятнадцать лет, он был красив, популярен и состоял в организации, которая обеспечила ему власть, немыслимую для людей его возраста. И у него был роман, о котором никто не знал. Единственный длительный роман Люциуса Малфоя.

– Мы с матерью уедем на неделю, дом в твоем распоряжении. Если ты понимаешь, о чем я, – плотоядно улыбнулся Абраксас.

«Я-то понимаю, а вот ты вряд ли», – злорадно подумал Люциус. Отец славился своей любвеобильностью, бывало, неделю не вылезал из какого-нибудь магического борделя, за что впоследствии поплатился, подцепив неизлечимую форму драконьего сифилиса. Мать смотрела на эти похождения сквозь пальцы, она была холодна и болезненна, как все аристократки. Ее ничего не интересовало, кроме драгоценностей и новомодных зелий для выведения морщин и темных кругов под глазами.

В тот же вечер Люциус написал письмо Снейпу, приглашая его погостить в Малфой-Менор. Северус еще не умел аппарировать, поэтому добрался только к обеду следующего дня. Вид у него был потрепанный и нервный. Малфой не стал ни о чем его расспрашивать. Во-первых, и Люциусу было известно, что дома у Снейпа происходила перманентная революция, а Северус, возвращаясь из школы на каникулы, всегда был ее невольным катализатором. А во-вторых, Малфою была глубоко безразлична та часть жизни Снейпа, которая выходила за пределы их отношений.

– Устрицы будешь? – спросил Малфой, наливая себе белого вина. Прекрасный напиток для жаркого летнего вечера.

– Я не умею их правильно открывать. Мало того, меня с них тошнит. И ты прекрасно это знаешь, – Северус все еще не отошел от семейных баталий. Но Люциусу даже нравилась его раздражительность и грубость, он любил поддразнивать Снейпа, этот ритуал был частью их отношений.

– Тогда, может, коньяка? Мартель 40-летней выдержки тебя устроит?

– Малфой, хватит выпендриваться. Я прекрасно знаю, что ты богат, а ты прекрасно знаешь, что ничего крепче сливочного пива я не пью.

– Какие у тебя, однако, мещанские вкусы, Северус, – промурлыкал Малфой, убирая волосы с шеи Снейпа.

– Тогда и у тебя тоже, раз ты два года со мной спишь, – съязвил Снейп.

– Ты все время пахнешь полынью, Северус, – уже над самым его ухом прошептал Люциус и поцеловал парня в шею. Но тот не отреагировал, словно эта ласка никакого отношения к нему не имела. Это тоже было частью их ритуала. Люциус атакует, Снейп обороняется. Самому Малфою такая игра доставляла массу удовольствия. «Каждый раз, как первый», – шутил он.

– Я рад, что ты приехал. Мы стали редко видеться после того, как я окончил школу, – Люциус стал медленно раздевать Северуса. Тот провел рукой по великолепным белым волосам Малфоя и, притянув к себе одну прядку, нежно ее поцеловал.

– Согласись, здесь намного лучше, чем в гостинице в Хогсмиде, – прошептал Люциус.

Северус не ответил, накрыв рот Малфоя поцелуем. Снейп стоял практически голый посреди малфоевской спальни. Люциус обнимая его, впился ногтями в спину Северусу.

– У меня большая кровать, – произнес Люциус, подталкивая Снейпа к будуару.

– У тебя все большое, – в тон ему ответил Снейп, покорно шагнув в сторону кровати. На его спине было видно десять аккуратных полукруглых лунок – следов ногтей Малфоя.

– Только не говори, что тебе не нравятся мои размеры, – усмехнулся хозяин кровати, захватив с тумбочки флакон со смазкой.

– В первый раз мне хотелось, чтобы у тебя инструмент был поменьше, – ответил Снейп, покорно укладываясь на кровать, которая и вправду была огромной.

– В тот раз я слишком хотел тебя, чтобы думать о таких вот вещах, – сказал Малфой, вертя в руке флакон со смазкой.

Он прижался к Снейпу и нежно поцеловал его в губы – их вкус всегда приятно горчил. Впоследствии Малфой часто вспоминал это ощущение горечи на губах, он отказался от всех напитков и блюд с таким вкусом – воспоминание было слишком сильным, становясь в прямом смысле горьким.

Люциус стал покрывать поцелуями грудь Северуса, и, спускаясь ниже, взял в рот его эрегированный член. Тот вскрикнул и тихо застонал от удовольствия.

– Сегодня какой-то особенный день? – прохрипел Снейп, вцепившись руками в шелковые простыни.

Люциус сделал несколько круговых движений языком вокруг головки члена Северуса и, отпустив его, сказал:

– Просто мне так сегодня захотелось.

Малфой протянул руку в сторону лежащего на кровати флакона со смазкой. Воспользовавшись ей, он как всегда стремительно вошел в Северуса.

Люциус любил разворачивать любовника к себе лицом, чтобы видеть его глаза, сияющие наслаждением и обожанием.

Сначала Малфоя привлекали в Снейпе его неприступность и отстраненность, его угловатость и манера двигаться рывками. Ему казалось, что это быстро ему надоест, лишь только он добьется своего. Малфой надеялся, что, овладев мальчишкой, он излечится от своей навязчивой идеи. Но он ошибся, с каждой встречей он все больше увязал в Снейпе. Теперь Люциуса заводило то обожание, которое он читал в глазах Северуса, когда тот был на пике удовольствия. И, чувствуя, что воспоминания и фантазии о Снейпе занимают почти все его мысли, Люциус намерено откладывал следующую встречу. Когда желание уже перехлестывало через край, он мог сорваться среди ночи и отправиться в Хогвартс, черкнув перед выходом пару строк с назначением места встречи. Обычно они встречались за воротами школы, где Малфой в первом же объятии аппарировал их обоих в номер ближайшей гостиницы, где так же через сову заказывал номер.

Когда последняя волна оргазма оступила, Люциус развернулся и лег на живот. Снейп положил голову на его плечо и стал наматывать на палец белокурый локон Малфоя.

– Перестань, – тихо сказал Малфой.
– Почему?
– Потому что я чувствую себя девчонкой, когда ты играешь с моими волосами.
– То есть, у меня никогда не будет шанса побывать сверху?
– Для таких дел тебе надо слегка подрасти, – усмехнулся Люциус.
– То есть, ты не отрицаешь такую возможность в будущем? – холодно произнес Абраксас Малфой, стоящий в дверях спальни.

Люциус порывисто вскочил и уставился на отца расширенными от ужаса глазами. Его обнаженное тело, чуть влажное, еще не остывшее от ласк, было ожившей статуей греческого бога. В данную минуту этот бог был не на шутку испуган.

Отец тоже пристально смотрел на Люциуса, словно пытаясь найти в нем какую-то внешнюю причину его «ненормальности».

– Я думал, что ты обладаешь большей выдержкой, Люциус. Впрочем, ты зря трясешься. Я не слишком удивился, когда застал тебя с этим… – Абраксас бросил мимолетный взгляд на вжавшегося в кровать Снейпа. – Неужели ты думаешь, что я не знаю, кому ты назначаешь свидания в «Кабаньей голове»? В сущности, мне все равно, как ты развлекаешься. Важно, чтобы ты не забывал о главном.

– О главном? – с трудом выговорил Люциус.

– Ты можешь заниматься всем, чем угодно, но ты обязан сохранить и продолжить династию. Иначе ты будешь проклят в веках всеми поколениями твоих предков, – холодно сказал Абраксас и покинул спальню сына.

Люциус, покачиваясь, вернулся к кровати и сел, обхватив голову руками. Снейп не пытался прикоснуться к нему и не стал ни о чем спрашивать, он все понял и так. Мысли Малфоя читались сейчас безо всякого напряжения, не мысли – отчаянные вопли. Люциус понял, что пропал. Понял, что отец сейчас будет иметь над ним большую власть, чем раньше. И в самое ближайшее время Люциусу будет необходимо жениться, удачно жениться, учитывая, что казна Малфоев с некоторых пор стала показывать дно. Для него начнётся новая жизнь, и в ней не будет места для Снейпа. Конечно, была возможность сохранить его в качестве любовника, встречаться с ним в гостиницах, ведь формально отец не запретил Люциусу спать с ним, но он знал, что не сможет так жить. Малфой не мог объяснить почему, ему показалось, что в нем мучительно умирает что-то живое, очень для него важное. Для него, но не для династии.

– Я так понимаю, что мне пора, – произнес Снейп, протягивая руку к своей черной мантии.

– Уходи.

Снейп молча оделся и направился к двери.

– Уходи через камин, – приказал Малфой, так и не поменяв своей скорбной позы.

– Ты же знаешь, что у меня дома нет камина.

– А мне плевать, что у тебя есть, а чего нет, паршивый полукровка! – Малфой поднял голову и ненавидяще посмотрел на Снейпа.

Северус застыл, как громом пораженный.

– Я сказал: проваливай! – взревел Малфой.

Какая-то нервная судорога пробежала по бледному лицу Снейпа. Он, пошатываясь, подошел к камину, дрожащей рукой зачерпнул летучий порох. Бросив последний взгляд на перекошенное злобой и болью лицо Малфоя, он произнес:

– «Дырявый котел»!

И его фигура исчезла в зеленых всполохах.

В этот вечер умерло не одно сердце.

Оглядываясь на всю прожитую мною жизнь, я понимаю, что многие важные вещи я безвозвратно упустил. Мне с детства внушалось, что нет ничего важнее репутации, продолжения династии и чистоты крови. Эти правила стали частью меня самого, однако их соблюдение не принесло мне счастья. Мало того, именно стремление выполнять их толкнуло меня в ряды Упивающихся Смертью и лишило меня единственных в моей жизни отношений, которые приносили мне короткие мгновения удовольствия. Моменты, которые многие люди считают счастьем.

5 июля. Азкабан.
Вчера мне был вынесен официальный приговор. Пожизненное заключение.

6 июля. Азкабан.
Я не могу поверить в то, что проведу в этой камере всю оставшуюся жизнь. Этого не может быть, потому что не может быть никогда.

7 июля. Азкабан.
Мне кажется, что я умер.

8 июля. Азкабан.
Уже пять дней, как Нарцисса должна была поговорить со Снейпом.
Сегодня я попросил свидания с женой, но, судя по реакции охранников, мне откажут.
Удивительно, но в этой бездне отчаяния меня еще волнует судьба моего сына. Значит, я все еще жив, раз могу испытывать какие-то другие эмоции.

9 июля. Азкабан.
Мне официально отказано в свидании с Нарциссой. Это катастрофа. Я понял, что умру не от яда и не от тоски. Я умру от этой тревожной неизвестности.

11 июля. Азкабан.
Вчера утром я сумел сунуть алмазную заколку в руки этому сопляку-аврору. Я просил его о свидании с Нарциссой. Я готов молиться всем маггловским, да каким угодно богам, чтобы у него получилось. Это неведение убивает меня больше, чем перспектива умереть в заключении.

Люциус сидел на узкой тюремной кровати, обхватив голову руками. Эта поза, не свойственная ему раньше, сейчас стала для него обычной. В светлых волосах появилось несколько прядок грязно-серой старческой седины.

Дверь камеры открылась, и вошел тот молодой аврор. В руках у него была корзина, видимо с какой-то едой.

Люциус подался вперед, аврор сделал предупреждающий жест, подошел к кровати и положил на нее корзину.

– Это передала вам жена, – ровным голосом произнес он.

– Но я просил свидание, а не передачку! – почти прокричал Малфой.

– Вам отказано в свидании. И если вы будете кричать, то и это у вас изымут, – аврор указал на корзину.

– Проклятье на их голову, – пробормотал Малфой, снова принимая свою согбенную позу кающегося грешника.

Вдруг он ощутил, что аврор впихивает в его руку какой-то предмет. Люциус увидел, что это заколка Нарциссы, и вопросительно посмотрел на аврора.

– Я не смог добиться свидания, сэр, – одними губами произнес парень, – но я виделся с Вашей женой, и она просила передать…

– Что, что?! – судорожно зашептал Малфой, подавшись вперед.

– Он дал клятву, – заучено произнес аврор.

Малфой осел на кровать и закрыл глаза. Он услышал удаляющиеся шаги аврора.

– Как вас зовут? – тихо спросил Люциус.

– Перкинс, сэр. Джим Перкинс.

Люциус с трудом поднялся с кровати и подошел к нему.

– Это Ваше, Джим, – пробормотал он, вкладывая в руку аврора алмазную заколку.

Конец.

 Отправлено: 17.09.06 16:33. Заголовок: Re:

donna Isadora
Перечитала фанфик от начала и до конца. Осталось очень хорошее впечатление.
Он выглядет и логичным и законченным. Спасибо вам за него.
Надеюсь, порадуете нас еще соими произведениями :)

 Отправлено: 19.09.06 19:36. Заголовок: Re:

Брунгильда
спасибо за теплые слова.

 Отправлено: 01.10.06 21:50. Заголовок: Re:

Извините, но выложу пока первую половину пятой главы. Лорд совершенно не оставляет свободного времени (старый эгоист)

Глава 5.
Человеческое — слишком человеческое…
Ф. Ницше.
Февраль 1979 года.
Полгода понадобилось Снейпу, чтобы закончить диссертацию. Аустер, конечно, поворчал, но простил его долгое отсутствие. Старого профессора больше беспокоили перемены, произошедшие с его любимым студентом.

Полгода Снейпа почти не тревожили. Пару раз ему всё же пришлось обратиться к Лорду за редкими ингредиентами для опытов: во-первых, у него не было столько денег, чтобы их купить, а во-вторых, совсем уж игнорировать предложение Лорда о помощи было бы неразумно.

Снейп работал иногда сутками. Он осунулся ещё больше, вечные тёмные круги от недосыпания, казалось, впечатались в кожу вокруг глаз. На него поистине было страшно смотреть. Аустер однажды не выдержал и устроил ему жуткий разнос за то, что таким образом он угробит себя. Он накричал на ученика, не стесняясь в выражениях.

Измотанность Снейпа, тем не менее, объяснялась ещё и тем, что параллельно с работой над диссертацией он пытался решить проблему Малфоя. Вот кто, казалось, не обращал внимания на то, как Снейп изменился внешне.

Виделись они редко. Снейп не стал скрывать от друга содержание своего последнего разговора с Тёмным Лордом, и Люциус принял это к сведению. Оба и так уже давно прилагали титанические усилия, чтобы держаться в рамках. Только вот вопрос: в рамках чего? Прежней душевной близости не было, да её и не могло быть между двумя Пожирателями смерти. Близость физическая могла бы заполнить пустоту, но она в сложившейся ситуации была невозможна.

Теперь Снейп понимал Малфоя совершенно, все прежние иллюзии развеялись, но он не «свернул себе шею», как предсказывал Вольдеморт. Единственное, что имело для Снейпа значение: то, что без Люциуса он не может жить. Он был готов думать о нём в каком угодно качестве, в каком бы Люциус сам пожелал, лишь бы тот был рядом. Это приобретало черты одержимости — Снейп это понимал, но лучше такая одержимость, чем полное безумие.

Иногда Снейпу остаточно было просто молчаливого присутствия этого человека в комнате. Да чаще всего так и бывало. Малфой приходил к нему, они обменивались совершенно незначащими фразами, едва ли не о погоде за окном. Иногда Малфою удавалось уговорить Снейпа отправиться в имение и немного отдохнуть. Но чаще Северус возвращался к своим бумагам, и следовало ритуальное: «Мне уйти?» — «Посиди со мной немного».

Присутствие Малфоя не раздражало, наоборот, успокаивало. Тот обычно брал из шкафа какую-нибудь книгу, устраивался на скрипучем диване и честно делал вид, что читает. Снейп временами кожей ощущал его взгляды.

Однажды он не выдержал. В какой-то момент ему показалось, что Люциуса нет в комнате, и он обернулся. Малфой сидел, опустив книгу на колени и задумавшись о чём-то. Чем дольше Снейп смотрел на него, тем сильнее он чувствовал, что сердце готово разорваться от нежности. Глаза щипало, но он продолжал смотреть, и фигура Малфоя медленно расплывалась, как в дымке.

Он обернулся, вздрогнул и уронил книгу. Когда Снейп подошёл к дивану и сел рядом, Люциус взял его руку и поцеловал. Чего в его собственном порыве было больше — любви или желания — Снейп так и не смог понять, не успел. Он сжал Люциуса в объятиях, но их поцелуй не продлился и нескольких секунд, как он неожиданно потерял сознание.

Когда он очнулся, Малфой стоял на коленях подле и с тревогой всматривался в его лицо.
— Я люблю тебя, — тихо сказал Снейп.
Лицо Малфоя задрожало, но он справился с собой. Одной рукой он обнял Снейпа так осторожно, словно тот был стеклянным, но другая его рука при этом судорожно комкала край диванной подушки, так что Снейп почувствовал это затылком.

— Мне лучше уйти сейчас, — прошептал Малфой, — мы только мучаем друг друга.
— Да, так лучше, — отозвался Северус.

……………………………………………………………
Ну что же, он получил звание мастера зелий, его диссертацию было решено выпустить ограниченным тиражом, который не поступал в продажу, а предназначался только для мракоборцев и Особых секций библиотек, в том числе и Хогвартской. Ничего странного в этом не было — любую работу по сильнодействующим ядам ждала такая участь.

Прошло две недели после защиты, а Лорд не вызывал его. Правда, сова принесла от него короткую записку, всего два слова: «Очень хорошо».

Тем не менее, возникал вопрос, что делать дальше? Снейпу поступило предложение о работе из Отдела тайн. Разумеется, он был вынужден написать об этом Вольдеморту. Ответ пришёл незамедлительно и был ещё короче предыдущего письма: «Нет». Опасения Снейпа начинались оправдываться: у Вольдеморта были какие-то планы в отношении его.

Поскольку монография была взята на вооружение Министерством, Снейпу был выплачен неплохой гонорар, и причин срочно искать работу не было. Тем более, что оставалось ещё одно незавершённое дело: зелье для Нарциссы. Снейп, кажется, нащупал нужный путь и неуклонно шёл к завершению работы.

После защиты Снейп провёл три дня в доме Люциуса — тот настоял. Снейп уже давно объяснил Нарциссе, в чём причина её неспособности выносить ребёнка. Разговор этот имел место быть, когда Снейп, перелопативший не один десяток книг о порче и проклятиях, окончательно уверился, что положение четы Малфоев небезнадёжно.

Он постарался объяснить всё Нарциссе как можно мягче, но та неожиданно предстала перед ним в совершенно новом свете. Нарцисса, которая всегда представлялась Снейпу изнеженным и капризным созданием, оказалась спокойной, здравомыслящей женщиной. Её «мягкость и податливость», о которых когда-то писал ему Люциус, были частью женской политики по удержанию рычагов управления мужем.

Выслушав Северуса (на протяжении его речи, глядя на его хождения по комнате, она нервно кусала губы, но держалась), Нарцисса встала, подошла к нему и, поцеловав в щёку, сказала:
— Я у тебя в долгу, Северус. Даже если у тебя ничего не получится.

Теперь же, когда на горизонте забрезжила победа, у Малфоев наступил второй медовый месяц. И Снейп, было, вздохнул с облегчением. Но, поймав за ужином, весьма красноречивый взгляд Люциуса, он ударился в панику.

Позже, когда он, лёжа на кровати в комнате, которую уже давно называли в доме «комната Северуса», нервно курил, глядя в потолок и размышляя, не стоит ли отправиться восвояси, к нему заглянула Нарцисса.

— Не вставай, — сказала она с ласковой улыбкой, — джентльмен. Кури, не возражаю.

Снейп всё же заклинанием очистил воздух от табачного запаха. Нарцисса пристроилась в ногах кровати.
— Я хочу поговорить с тобой. Я заметила, что ты в растрёпанных чувствах. Так вот, можешь не переживать: я прекрасно знаю о предпочтениях своего мужа, и известно мне это стало намного раньше, чем тебе.
Тут она рассмеялась:
— Видел бы ты сейчас своё лицо, Северус! Тебя не так-то просто поразить чем-то. Если бы любовь моего мужа к тебе в чём-то ущемляла мои права, я бы сейчас с тобой так не разговаривала, а поскольку мне это ничуть не мешает, то я и не возражаю. Так что не вини себя ни в чём. Единственное, что я хочу тебе сказать: мне тебя искренне жаль, Северус. Ведь тебе это по большому счёту не нужно. У твоих чувств к Люциусу иная природа. Мой муж упрям, он умеет ждать, возможно, он даже добьётся своего, но тебе это не принесёт ничего, кроме лишних страданий и разочарования. Тебе ведь, в сущности, нужно от него только душевное тепло и ничего больше.

— Спасибо, что всё понимаешь, Цисси,— только и смог произнести Снейп.

— Да, я понимаю, — кивнула она, — ты привык видеть в Люциусе, как бы это сказать, старшего товарища, покровителя, в хорошем значении этого слова. Но ты сильный человек, Северус. В этом смысле Люциусу до тебя далеко. Он это чувствует. Нет, не беспокойся, его это вполне устраивает. У вас что-то было?

— И да, и нет, — ответил Снейп уклончиво.

Нарцисса не стала уточнять.

— Самое забавное: что бы ты ни сделал, он от тебя никуда не денется.

— Нарцисса, зачем ты так?
— Как «так»? — улыбнулась леди Малфой.

— Ты же любишь Люциуса, — ответил Снейп с упрёком.
— Люблю. Но это не значит, что я не вижу его слабостей. И ты их видишь, но ведь это тебе не мешает?

— Это совсем другое, Нарцисса.
— Почему? — усмехнулась она. — Потому что я женщина? Ты, верно, считаешь, что я должна почитать мужа и не подвергать его авторитет сомнению?

Снейп, посмотрев на маленькую женщину с возмущёно сверкающими глазами, не выдержал и улыбнулся.
— А как насчёт уважения? — тем не менее, произнёс он. — Как может любовь прожить без уважения?

— Ну, что ты. Есть качества, которые я ценю и уважаю в муже. Он очень заботлив, исключительно мне верен, — тут Нарцисса рассмеялась, глядя на изменившееся лицо Снейпа, — дорогой, ты не в счёт. Ты за гранью понимания.

………………………………………….
Он, как всегда, появился неожиданно. Хорошо ещё, что на столе не лежали записи с практически готовым рецептом. Снейп как чувствовал с утра опасность и убрал компрометирующие бумаги от греха подальше.

Странно, но мрачная фигура Вольдеморта удивительно органично вписалась в обстановку старого дома Снейпов. Это безрадостное жилище хорошо подошло бы ему. Небрежно махнув рукой, давая понять, что визит неофициальный, он какое-то время молча разглядывал книги на полках, переходя от одного шкафа к другому.

— Неплохо, весьма неплохо, — наконец-то сказал он, — впечатляющее собрание. Вижу: Эйлин сохранила наследие Принцев в неприкосновенности.

Упоминание о матери из уст Вольдеморта заставило Снейпа поёжиться. Так, значит Тёмный Лорд решил сегодня поиграть в кузена. Жди беды.

«Кузен» тем временем сел в кресло и указал рукой на диван.
— Присядь, Северус. Пора поговорить о деле.

Снейп сел и приготовился выслушать очередную иезуитскую тираду.
— Ты слышал о пресловутом Ордене Феникса? — спросил Тёмный Лорд.

— Разумеется, милорд.

Против «милорда» Вольдеморт не возражал, поэтому Снейп сосредоточился на своих ощущениях, приготовившись отразить возможную ментальную атаку.

— Мне нужен там свой человек, Северус, — продолжил Тёмный Лорд, — я намерен поручить это тебе. Лучшей кандидатуры и не придумать.

Мысль Снейпа отчаянно заметалась в поисках выхода. Вольдеморт же блаженствовал.
— Не вижу радости во взоре, мой дорогой кузен, — съязвил он. — Ты же, наконец, увидишь своего дорогого директора Хогвартса.

— Позвольте сказать, милорд. У вас есть более подходящий кандидат на роль агента.
— Кто же? — мимика Вольдеморта должна была означать, что он приподнял несуществующие брови.
— Регулус Блэк.

— Умно, не скрою. Однако, твой старый приятель Сириус может спутать все карты. И кроме того, Регулус — полный профан в окклюменции. А старик неплохой легилимент. Конечно, до меня ему далеко, но с мальчишкой он справится в два счёта. Нет, Северус. Ты и только ты. Не нервничай. Я давно замечаю, что ты совершенствуешься в окклюменции. У тебя неплохо получается, должен признать. Иногда тебе удаётся мне противостоять. Впечатляет. Впрочем, иного я от тебя не ожидал.
И Вольдеморт расхохотался.
— Не скажу, что я сильный эмпат, но твои эмоции я улавливаю хорошо.

И он пересел на диван почти вплотную к Снейпу. Больше всего тот ненавидел этот влажный, липкий страх, который охватывал его всякий раз, как Вольдеморт приближался к нему. Наверное, то же самое испытывают люди, страдающие фобиями.
Снейп смотрел в пол, но чувствовал на себе взгляд Лорда, беззастенчиво разглядывавшего его. Резким движением Вольдеморт дёрнул Снейпа на себя.

Приблизив щель безгубого рта к уху Снейпа, Вольдеморт заговорил:
— Слушая меня. Я знаю, о чём ты думаешь и на что ты надеешься. Никто не знает тебя лучше, чем я, мой мальчик.

Ты удивлён, что я так спокойно отпускаю тебя к Дамблдору и не боюсь возможного предательства с твоей стороны? Это потому, что я уважаю твой интеллект. Ты уже не тот наивный подросток, что смотрел на старика, как на небожителя. Ты умён и хорошо разбираешься в людях.

Но кое-что ты должен уяснить. Думаешь, когда ты поступил в Хогвартс, старик не знал о нашем с тобой родстве? Знал, не мог не знать. В своё время он досконально изучил мою родословную. И ты считаешь, что он пригрел тебя по доброте душевной? Он до сих пор чувствует вину за то, что остановил меня, не смог предотвратить мой превращение из полукровки Тома Реддла, сироты из магловского приюта, в Лорда Вольдеморта. Дамблдор наивно полагает, что, будь он со мной более дружелюбен, не демонстрируй он мне так откровенно свою подозрительность, всё могло сложиться иначе. Старый глупец.

И тут, спустя столько лет, появляешься ты, такой же полукровка из рода Слизерина, обладающий невероятной для ребёнка магической силой и тягой к Тёмным искусствам. Как ты думаешь, что он почувствовал? А? Ответь мне.

Но Снейп не в силах был произнести ни слова. Возможно потому, что шершавая прохладная ладонь Вольдеморта давила ему на лоб, и он был вынужден откинуться назад и опереться затылком о плечо мага. Голова раскалывалась до тошноты.

— Не можешь ответить? Естественно. Ты же всё прекрасно понимаешь. Дамблдор не хотел, чтобы ты пошёл по моим стопам. Он постарался приблизить тебя к себе. Возможно, не отрицаю, он даже был к тебе привязан. Но старик всегда был чистоплюем. При первой же промашке с твоей стороны он вышвырнул тебя, как безродного щенка, из своего сердца. Что мешало ему разобраться во всём? Это же было так легко. Но он не захотел.

Вот она хвалёная любовь, моя мальчик. Её бич — разочарование. Ты возводишь человека на пьедестал, а потом смотришь, как твой кумир падает наземь и разбивается вдребезги.

Господи! Как холодно. И ничего нет, ничего. Неужели всё так просто и так пошло? И как же жить с этим?

— Дамблдор, в конце концов, поверит тебе. Не сразу, но поверит. Но Северус, не питай иллюзий. В лучшем случае, он будет чувствовать к тебе жалость, как к заблудшей овце, но при этом не сможет удержаться от брезгливости. И ты понимаешь, почему.

Такие, как Дамблдор, находят болезненное удовольствие в самокопании и требуют того же от остальных. Знаешь, в чём разница между стариком и мной? Думаешь, в методах? Нет. Он такой же манипулятор, как и я. Он кормит своих сторонников красивыми сказочками о любви, о долге, но при этом они для него такие пешки, как для меня мои Пожиратели. Он наслаждается их так называемой любовью к себе. Он перекраивает их по своему образу и подобию.

Я же позволяю своим слугам брать от жизни всё, что заблагорассудится. Они, если и гибнут, то не за меня — мне это не нужно. Это случается по их собственной глупости. Если уж ввязался в игру, будь готов к поражению. Зато сильнейшие получат всё. Победителей не бывает много, Северус.

А теперь поговорим о тебе, мой мальчик. Я не солгал, когда говорил, что выделяю тебя из числа прочих. Да, я бываю жесток, но это для твоей же пользы. Заблуждения иногда нужно выжигать калёным железом. Я знаю, что ты меня ненавидишь. Не бойся, не дрожи. Меня не трогают твои чувства, потому что я понимаю их природу.

Вольдеморт давно ослабил хватку, его правая ладонь спокойно лежала на сердце Северуса, но тот не пытался высвободиться. Страх прошёл. В каком-то сомнамбулическом состоянии он слушал голос, доносящийся откуда-то издалека.

— Мне нравится, что ты борешься со мной, что ты не стелешься передо мной, как другие. Это значит, что я не ошибся в тебе, и ты именно тот, кто мне нужен.

В руках Вольдеморта не было тепла, и Снейп уже не чувствовал его прикосновений; боль исчезла, уступив место покою и абсолютному безразличию ко всему.

— Ты достоин крови, что течёт в твоих жилах. Осталось совсем немного. Я хочу, чтобы ты убедился: единственное, что имеет значение, это свобода, полная свобода, Северус. Я покажу тебе, как достичь её. На свете нет ни добра, ни зла, есть только заблуждения. Всё, что ты видишь, чувствуешь — это всего лишь игра твоего сознания. Освободись от глупых ограничений, и тебе откроется истинное положение вещей. Жизнь, смерть — это всего лишь слова, за ними нет ничего.

— Что же тогда имеет значение, мой Лорд? — безжизненным голосом отозвался Северус. — Зачем тогда всё это?

— Имеет значение то, что ты брошен в этот мир бессмысленной игрой атомов. Ты можешь страдать от этого, навешивая на себя вериги ущербности. Но ты можешь, познав правила этой игры, начать свою партию, навязать этому рою атомов свои правила, перекроить то т клочок мироздания который тебе доступен. Ты можешь из ничтожной частицы, тупо вращающейся по заданной орбите, стать центром, ядром. Жизнь — обман, смерть — обман. Ты думаешь, что, страдая, ты живёшь? Нет, это всего лишь корчи твоего тела, умирающего каждое мгновение, день за днём.

— Вы говорили: души нет, милорд.
— В том смысле, в котором считает тупое большинство, нет. Но есть твоё «эго». Оно стремится к сохранению себя. Глупцы надеются, что будут жить в потомках. Будут, пока не исчезнет последний человек, посещающий их убогую могилу на кладбище. Всё, что наработано тобой, всё, чем ты жил: твои мысли, чувства, желания, твои самые сокровенные тайны — растащат по кусочкам, будут обсасывать и мусолить сотни, тысячи чужих сознаний. И тебя не станет. Не будет ничего.
— Вы материалист, милорд, — заметил Снейп.
— Разумеется. Это единственная стоящая философия. Это философия свободы. Ты поймёшь со временем. И тогда я покажу тебе, что значит превратиться из фигуры в игрока.

Снейп попытался стряхнуть паутину этой софистики.
— Не сходится, милорд.
— Что именно, мой мальчик? Спрашивай.
Это было сказано почти отеческим тоном.

— Зачем вам ученик? Разве не предпочтительней для вас быть единственным центром?
— Я не столь самонадеян, Северус, как тебе кажется, — ответил Вольдеморт. — Возможно, кто-то считает меня просто дьяволом во плоти. Глупости. Мне доступен только ограниченный участок пространства. Более обширный, чем другим, но всё же ограниченный. Сейчас ты вносишь нестабильность в мой круг. Но как только ты разделишь мои взгляды, ты перестанешь бороться со мной и всё изменится. И прежде всего твоё восприятие. Конечно, сейчас для тебя важно всё, что касается эмоций. Ты хочешь понять, каково моё личное отношение к тебе? Вполне простительная слабость на данном этапе.

Я вижу в тебе богатый потенциал. Тебе не хватает благоразумия, но это дело наживное. Ты всё же молод. В твоём возрасте у меня тоже оставались кое-какие иллюзии. Мне нравилось окружать себя преданными людьми, нравилось их восхищение. Со временем это стало утомлять. Именно поэтому я и ценю тебя — ты не лицемеришь. Если ты и пытаешься скрыть свою ненависть, так это из чувства самосохранения. Это нормальный инстинкт для смертного. Разумеется, мне бы хотелось, чтобы твоё отношение изменилось. Всегда приятно поговорить с умным человеком на равных. Почему же не доставить себе такое удовольствие? Я вовсе не склонен полностью отгораживаться от людей. Мощь — это совсем не то, что знание. Знание бесконечно и неисчерпаемо, его хватит на всех. Когда мы вступаем в область неведомого, не важно — кто учитель, а кто ученик, — грани стираются.

Вольдеморт отвёл руку, удерживающую Снейпа. Тот, развернувшись, спокойно посмотрел на мага. Странно, почему это лицо казалось ему таким отвратительным? Ничего особенно ужасного в нём нет. Похоже на восковую, расплавленную жаром маску.

— Я даю тебе полную свободу действий, Северус, — вернулся Вольдеморт к первоначальной теме разговора. — ты хорошо знаешь Дамблдора и сможешь найти к нему подход. Отчёты будешь посылать в письменном виде. Не исключено, что старик захочет последить за тобой.

— Я понял, милорд. Но я хотел бы знать, каков должен быть конечный результат.

— В Орден ты, конечно, допущен не будешь. Ты должен попасть в Хогвартс.

— В качестве преподавателя? — удивился Снейп. — Но какого предмета? Защиты?

Лорд покачал головой:
— Нет, Защиту старик тебе не доверит. Ты будешь преподавать зелья.

— Простите, но как же Слизнорт? Он же, насколько я знаю, уходить не собирается.
— А вот это уже моя забота, Северус.
— Вы же не хотите?.. — Снейп невольно похолодел.
— Не беспокойся, — усмехнулся Вольдеморт. — У меня остались хорошие воспоминания о старине Горации. Но мне есть о чём напомнить ему.
Он встал, за ним поднялся на ноги Снейп. Вольдеморт спокойно, но внимательно посмотрел ему в лицо.
— Скажи мне, что ты сейчас испытываешь? Страх?
— Нет, милорд, — удивился Снейп этому вопросу.
— Тебя что-то беспокоит?
— Нет.
— Запомни это. Прислушайся к себе и сделай выводы. Мы ещё поговорим с тобой. А пока я тебя оставлю.

…………………………………………………………….
Снейп не привык начинать новое дело, не закончив предыдущего. Поэтому, прежде чем сесть за обдумывание письма к Дамблдору, он посвятил трое суток изготовлению зелья для Нарциссы Малфой. После чего вызвал Люциуса вечером третьего дня. Вручив ему зелье и подробно объяснив, как его следует принимать, Снейп прервал благодарственные излияния друга:
— Главное условие, Люциус. Никаких убийств. Делай, что хочешь, выкручивайся, как хочешь. Я думаю, Лорд догадывается о чём-то. Но пока мы не затрагиваем его амбиции, он будет просто наблюдать. Через три месяца, если всё сложится благополучно, придёшь за следующей порцией. А пока что… Если ты что-то услышишь обо мне, что тебе покажется странным или неприемлемым, не задавай вопросов. И тем более, Мерлин тебя упаси, спрашивать о чём-то Лорда.

Малфой кивнул, настороженно глядя на Снейпа.
— Что? — спросил тот.
— С тобой что-то произошло, Северус, — нерешительно промолвил Малфой, — я совершено тебя не чувствую.

Снейп пожал плечами, невольно удивляясь своему спокойствию.
— Я не совсем тебя понимаю, Люциус.
— Ты прекрасно всё понимаешь, — нахмурившись, произнёс Малфой. — Что он с тобой сделал?
— Кто? Лорд? С чего ты это взял? И, по-моему, ты сам хотел, чтобы я наконец успокоился.

Малфой покачал головой.
— Да, хотел, но не такой же ценой?

Снейп подошёл к Люциусу и с досадой заметил, что тот как-то весь сжался, словно от страха.
— Что ты говоришь! — съязвил Северус. — По-твоему, в нашей ситуации можно оставаться людьми? Ты, верно, возвращаешься домой после очередного налёта на маглов, как со службы? Ужинаешь, читаешь газету. Потом ложишься в постель с женщиной.

Малфой стиснул зубы, в глазах его на мгновение вспыхнул гнев. Но только на мгновение. И тут же погас под холодным взглядом Снейпа.

После ухода Люциуса, Снейп в какой-то прострации опустился в кресло, силясь понять, что же произошло. Кажется, он должен что-то чувствовать. Хоть что-нибудь. Да, было ощущение возвращённого долга. И только. Ни сожаления, ни беспокойства, ни тем более…

…………………………………………………..

 Отправлено: 02.10.06 09:07. Заголовок: Re:

Sectumsempra

цитата:

По-твоему, в нашей ситуации можно оставаться людьми?

Но Снейп смог, да и Люциус частично...
Поэтому так хочется читать о них, несмотря на боль.
Спасибо за такой серьезный и глубокий фик :)

 Отправлено: 02.10.06 17:11. Заголовок: Re:

Брунгильда Тебе спасибо за то, что видишь в моей писанине глубину.

 Отправлено: 05.10.06 19:13. Заголовок: Re:

…………………………………………………..
Хотя Снейп, как было велено, послал подробный отчёт — почти стенограмму — о своём первом разговоре с Дамблдором, Лорд самолично явился к нему в дом. Возможно, во время рассказа Снейпа, маг и применял легилименцию — во всяком случае, Снейп этого не почувствовал.

— Я уже говорил тебе, что не жду мгновенного результата, — заметил Вольдеморт. — Но я вижу в тебе растерянность. Ответь: почему?

— Я не понимаю, что со мной творится, милорд, — ответил Снейп, спокойно глядя в глаза Вольдеморту. — Я совершенно ничего не чувствовал во время этой встречи. Абсолютно ничего.

— И что же тебя удивляет? — усмехнулся Лорд.

Снейп нерешительно ответил:
— Когда-то я любил этого человека…

Вольдеморт не рассердился на это замечание.
— Вот именно, моя мальчик, — «когда-то». Ты просто это изжил — вот и всё. Дамблдор стал тебе безразличен. И ничего странного, а тем более страшного в этом нет. Было бы дико, если бы такой сильный маг, как ты, цеплялся за прежние обиды и глупые детские привязанности.
— И дело только в этом? — настороженно поинтересовался Снейп.
— Разумеется. А в чём же ещё? — прозвучал прохладный голос.

Раньше при звуках этого голоса мороз пробирал до костей. Теперь было другое.
К Снейпу постоянно возвращалось одно воспоминание. После похорон матери, он бесцельно бродил по кладбищу и вышел на пустырь, расчищенный под новые вечные пристанища. Зима 1972 года была снежной. Обычно уродливое, развороченное бульдозерами пространство заканчивалось вершиной небольшого холма с торчащим, невесть как уцелевшим здесь ясенем. Теперь оно было укрыто чистейшим белым покрывалом, плавно переходящим в серое, низкое небо. Захотелось уйти туда, и где-то на полдороги лечь в снег и, глядя на небосвод, напоминающий скорлупу, уснуть. И больше не просыпаться. В последнее время при звуках голоса Вольдеморта возникало то же желание, то же чувство.

…………………………………………..
Неудачи, тем не менее, продолжали преследовать Снейпа в его попытках наладить контакт с Дамблдором. Директор был лоялен, мракоборцы так и не явились за Снейпом, как он того опасался. Но никаких реальных шагов так и не было сделано. Вот и сегодня ему пришлось в который раз оправдываться перед Вольдемортом. Тот, впрочем, недовольства не проявлял. Видимо, считал, что всё идёт, как надо.

— И что случилось на этот раз? — только и спросил Лорд, когда Снейп доложил ему об очередной неудаче.
— Я пришёл раньше намеченного времени, милорд, — ответил Северус, — и был невольным свидетелем встречи Дамблдора с кандидаткой на должность профессора прорицаний. Когда я пытался подслушать их разговор, черти принесли Аберфорта, хозяина «Кабаньей головы».
Вольдеморт неожиданно негромко рассмеялся. Снейп вопросительно посмотрел на него.
— Знаешь, кто такой Аберфорт? — спросил Тёмный Лорд.
Снейп пожал плечами, словно хотел сказать: «А на кой чёрт мне это знать?»
— Это младший брат Дамблдора…
— Не может быть!
— Может. Так что он не случайно крутился поблизости. А что за прорицательница?
— Сивилла Трелони, — ответил Снейп.
Лорд кивнул.
— Её бабушка была очень сильной ясновидящей. Но Дамблдор всегда терпеть не мог этот предмет. Он ей отказал?
— Нет, милорд. Она произнесла пророчество. О вас.

Красные глаза Лорда вспыхнули. Лицо оживилось. Он посмотрел на Снейпа с таким видом, словно услышал то, чего ожидал уже очень давно.
— Что она сказала? — прошипел он настороженно.
— Я не всё слышал, милорд, — промолвил Снейп. — Но Трелони сказала, что на исходе седьмого месяца родится Избранный.

Вольдеморт резко встал и прошёлся по комнате.
— Вот, значит, как! — с расстановкой проговорил он. — Отлично, Северус! Что-нибудь ещё?
— Кажется, родителями Избранного будут люди, которые трижды бросали вам вызов, милорд, — нерешительно добавил Снейп. — Но разве это…
Тёмный Лорд кивнул. Его ноздри хищно раздувались, он подобрался, словно кобра перед броском. Он был даже по-своему красив сейчас, как может быть красиво смертельно опасное существо. Сердце Снейпа вдруг болезненно сжалось. Внезапная мысль заставила его похолодеть.

— Милорд, — прошептал он, — неужели вы хотите…
Вольдеморт снисходительно усмехнулся.
— Ну что ты, Северус. Я не собираюсь убивать ребёнка. Я не царь Ирод, а Избранный — не Царь Иудейский. Это всего лишь потенциально сильный маг, призванный восстановить баланс сил. И, кроме того, ну убью я его — родится следующий, о котором я могу и не узнать вовремя. Нет, я прослежу за ним. А будущее покажет, на чьей стороне Фортуна. И потом, будущее можно изменить. Так что пусть твоя совесть спит спокойно. Причиной смерти ребёнка ты не будешь. Заметь, я совершенно не сержусь на тебя. Твоё замечание вполне понятно и справедливо.

Снейп облегчённо вздохнул. Он уже мог позволить себе такой вздох в присутствии Лорда. В последнее время Лорд вообще стал позволять Снейпу многие вещи — это и пугало, и затягивало. При появлении Вольдеморта Снейп уже не сжимался внутренне, готовясь к очередному Круциатусу, не прятал мысли (за исключением мыслей о Люциусе). Лорд иногда приходил или вызывал Снейпа к себе лишь затем, чтобы поговорить. Просто поговорить. Северус узнавал о Лорде совершенно невероятные вещи — вряд ли кто-нибудь ещё слышал такие рассказы из его уст. О заброшенных друидских святилищах в магических лесах Европы, о магии Египта, о тайных местах долины Царей, о которых не знает даже большинство магов. Они беседовали о трансфигурации, об алхимии — общие вопросы, никакой Тёмной магии. Снейп однажды зашёл так далеко, что с жаром принялся возражать Лорду и, когда испуганно оборвал себя на полуслове, увидел у того на лице только довольную улыбку.



— Можно спросить вас, милорд? — нерешительно произнёс Снейп, выходя из пелены воспоминаний.
— Разумеется, мой мальчик.
— Вы заявили о себе, как о Тёмном Лорде уже очень давно, но Избранный был зачат только теперь. Значит ли это, что вы допустили что-то, что выходит за рамки допустимого?

Вольдеморт внимательно посмотрел на Снейпа, но всё же ответил:
— Совершенно верно. Но это магическое воздействие я совершил над собой. Больше я тебе ничего не скажу. Согласись, я и так слишком откровенен с тобой в последнее время.

Снейп почтительно склонил голову. Вернувшись домой, он долго размышлял над тем, какое деяние мог совершить Лорд — настолько ужасное, что оно вызвало пришествие Избранного.


14 мая 1980 года.
Он только отдалённо напоминал красавца-брата, всегда был его бледной тенью…
Снейп никогда не мог понять, почему этот мягкий и незлобивый парень стал Пожирателем смерти по доброй воле. Только ли из соперничества с Сириусом?

Они не были особенно дружны в школе, но Снейп, как мог, защищал его от старшего Блэка, благо тому хватало ума разбираться с братом, не вмешивая своих приятелей.

И вот он стоит перед ним — вторая неудачная попытка Вальпурги произвести на свет наследника рода. Снейп всегда считал Регулуса посредственным магом, но тот, по крайней мере, мог бы стать хорошим человеком, если бы не амбиции его мамаши и постоянные насмешки брата. После получения Метки, как Снейп узнал в последствии, Регулус как-то вдруг, сразу, мучительно возненавидел мать. Он старался ничем не показывать свою ненависть и поэтому настойчиво избегал любых встреч с ней. Старуха Блэк слегла от горя.
……………………………………………………
Утром к Снейпу ворвался трясущийся Люциус и сообщил, что Регулус Блэк отрёкся от Лорда и бежал, и что именно ему, Люциусу, хозяин приказал найти предателя и покарать по всей форме. Нарцисса была уже на седьмом месяце. Они и так продержались очень долго. Люциус, к счастью, бывал у Лорда редко, а если и участвовал в чём-то, так то были массовые рейды на маглов, и в суматохе ему удавалось посылать заклятия мимо цели.

Конечно, у Северуса не было ни малёйших сомнений, что Лорд догадывается обо всём, но он хорошо знал склонность кузена к таким вот своеобразным развлечениям: выжидать до последнего и нанести удар неожиданно. Снейп мысленно послал в адрес мальчишки Блэка проклятие: угораздило же того удариться в бега в самый неподходящий момент.

Разумеется, Люциус не мог сейчас позволить себе совершить убийство. Он был в таком ужасе, что, едва появился в комнате, упал бы перед Снейпом на колени, не удержи он его. Лорд без сомнения знал, к кому именно бросится Люциус за помощью в первую очередь, и Снейп в который уже раз почувствовал себя загнанным в угол.

Он усыпил Люциуса, вложил ему в мозг ложное воспоминание, забрал его палочку. Вольдеморта обмануть вряд ли удастся, но у них будет время. Снейп подумал также, что весь гнев хозяина, возможно, падёт только на него.
…………………………………………………

Найти Регулуса не составило ни малейшего труда. Метка привела прямо к маленькому дому на окраине Линтона на берегу Бристольского залива.
Как только Снейп вошёл в дом и с порога обезоружил Регулуса, он сразу понял, что тот ждал незваных гостей в любой момент, совершенно смирившись со своей участью.
— Почему именно ты, Сев? — это было единственное, что вызвало его удивление. — Я ожидал кого угодно, только не тебя.
И на его лице вдруг промелькнула робкая надежда.

Ласковое майское солнце заливало комнату, где-то вдалеке шумел прибой, и эта идиллическая картина так не вязалась с предстоящим убийством, что казалась худшим из возможных ночных кошмаров.

Снейп отрицательно покачал головой, и глаза Регулуса потухли.
— Прости, но у меня нет другого выхода. Не умрёшь ты — вместо тебя погибнут трое. Один из них — ещё не родившийся ребёнок.

— Ребёнок? — переспросил Регулус. — Так ты знаешь…

— О чём?

— Погоди. О каком ребёнке ты говоришь, Сев?

— О том, которого ждёт Нарцисса, — ответил Снейп, чувствуя странное, всё возрастающее беспокойство.

— А, так это Люциус должен был убить меня, — промолвил Регулус. — Понимаю. Ты, конечно, готов ради него на всё.

Это прозвучало без малейшей тени насмешки. Напротив, с заметной завистью. Не было в мире человека, который был бы готов пойти на всё ради Регулуса Блэка.

— О каком ребёнке говорил ты? — с нажимом произнёс Снейп.

— Давай сядем, — сказал вдруг Регулус и опустился на стул. Снейп остался стоять. Когда собираешься убить человека, не стоит позволять себе переходить на фамильярный тон.
— Не спрашивай, как я узнал, — мне просто не повезло оказаться в ненужном месте в неподходящее время, — начал Регулус. — Лорд выбрал троих. Это ребёнок Лонгботтомов (мракоборцы — ты их знаешь), ребёнок Малфоев (Снейп похолодел), хотя это вряд ли, потому что ты сам слышал, — родители Избранного должны трижды бросить Лорду вызов. Хотя «вызов» можно понимать, как угодно, — например, как неповиновение. И, наконец (ты сядь, Северус), ребёнок Поттеров.

У Снейпа вырвался вопль.
— Что?! — он бросился к Блэку и с силой тряхнул его за плечи. — Что ты сказал?
Регулус спокойно взглянул на него.
— Разве ты не знал, что Лили Поттер ждёт ребёнка? Он должен родиться как раз в конце июля. А ведь оба супруга состоят в пресловутом Ордене Феникса.

Снейп отшатнулся от Блэка и тяжело опустился на стул. Его медленно затопляла боль — та самая боль, о которой он уже забыл.
— Нет, не может быть, — прошептал он. — Ты уверен, что речь идёт об убийстве?


— Лорд сказал, что он нашёл решение проблемы — это я слышал. Ты, надеюсь, понимаешь, кого выберет Лорд? Мне очень жаль, Северус, — добавил он, глядя на его исказившееся лицо. — Я узнал ещё кое-что… Очень важное.
— Молчи! — Снейп предостерегающе поднял руку. — Я не смогу скрыть это от Тёмного Лорда.

Регулус кивнул:
— Да, ты будешь не в том состоянии.

Он взял со стола какой-то лист пергамента и протянул Снейпу. Тот прочёл:
«Если вы нашли меня мёртвым, это означает, что меня убили по приказу Тёмного Лорда. Прошу сообщить об этом моей семье, но похоронить на кладбище Линтона. Всякий, читающий эту бумагу и знающий мою последнюю волю, заключает с моей душой магический договор. Обряды проведены. Регулус Альфард Блэк».

— Ты любишь мракоборцев, ничего не скажешь, — не удержался Снейп от язвительного замечания, положив пергамент на видном месте.
— Пусть побегают, выполняя последнюю волю Пожирателя, — усмехнулся Блэк, — не вздумай смотреть на письмо, когда всё будет кончено.

— Ты меня за идиота держишь, Регулус?
— Нет, но с тебя станется. Ты любишь возвращать долги.
Снейп нахмурился, а Регулус явно обдумывал что-то.

— То, что я узнал, очень важно, Северус. Если когда-нибудь тебе понадобиться спросить меня о том, что я хотел сказать тебе сегодня, я разрешаю тебе поднять меня. И никто, кроме тебя, не сможет это сделать. Ты знаешь формулу? (Снейп кивнул) Дай мне руку.

Снейп внимательно посмотрел Регулусу в глаза, но покачал головой:
— Нет, Регулус, это не для меня. На это я никогда не пойду.
Блэк нахмурился.
— Поверь: рано или поздно, но ты вернёшься сюда. А теперь… Что это будет? Смертельное заклятие?

Снейп покачал головой и достал из кармана флакон.
— Напиток Живой смерти. Усовершенствованный вариант. Очень сильная концентрация. Через пять минут ты уснёшь, ещё через две наступит смерть.

Регулус улыбнулся и взял флакон.
— Спасибо. Это милосердно.

Снейпа передёрнуло.
— Ты был прав, Северус, — заметил Блэк, вынимая из флакона пробку, — мне никогда не хватало душевных сил быть самим собой. Хотя бы напоследок удастся.

Он выпил бесцветную жидкость.
— Не переживай так, — сказал Блэк, глядя на застывшее лицо Снейпа. — Мы не всегда вольны в своих поступках.
«Господи! Я никогда не знал его по-настоящему».

— Прости меня, Регулус, — произнёс Снейп хрипло.
— Я прощаю тебя. От всего сердца, — ответил тот и добавил необходимое, — да не будет у тебя неоплаченного долга передо мной, Северус Снейп.

Северус опустился на одно колено и поцеловал руку Регулуса, как того требовал обычай.
— Помоги мне лечь, Сев, — попросил Блэк. — Я уже уплываю…

Снейп помог ему встать и дойти до спальни. Там Регулус почти упал на кровать и закрыл глаза. Снейп присел на край постели и взял его за руку. Регулус с трудом разлепил отяжелевшие веки.
— Ты не уйдёшь? — Снейп покачал головой. — Спасибо, Сев.
Глаза устало закрылись.
Ещё минуты три ладонь Регулуса слабо подрагивала в руках Снейпа, потом безжизненно застыла. Он взялся за запястье Регулуса и держал его, пока не затихли удары пульса.
Тяжело поднявшись на ноги, он достал из кармана мантии палочку Люциуса и, направив на безжизненное тело, произнёс:
— Авада Кедавра!
Из палочки вырвался зелёный луч, но даже не достиг цели, да это было и не важно. Главное, что обратный вызов покажет, что заклятие было применено. Выложив на стол палочку Регулуса и забрав пустой флакон, Снейп вышел на ярко освещённое крыльцо. Прежде чем трансгрессировать, он пустил в небо Чёрную Метку, и солнце на мгновение померкло перед её мертвенным сиянием.

 Отправлено: 06.10.06 00:28. Заголовок: Re:

Ужас какой!
Бедный Северус... Через какие страшные испытания ему приходилось проходить.
И самое жуткое в этом, что похоже на правду.

 Отправлено: 08.10.06 22:27. Заголовок: Re:

Брунгильда То ли ещё будет.

 Отправлено: 12.11.06 11:45. Заголовок: Re:

Глава 6.
* * *
Ангелов иль бесов? На исходе ночи
Каждый повстречает то, чего он хочет.

Под луною бледной заметались птицы,
И тоска такая— впору удавиться.

Кто-то хочет мира, кто-то хочет боли.
Мне — за хриплой стаей улететь на волю.

Просто сны чужие растравили душу.
Запереть все двери — никого не слушать.

Игроки на месте, правила ты знаешь.
Слепоту рассудком не переиграешь.

Каждый мнит, что в играх он великий мастер.
Детская игрушка — сломанное счастье.
Sectumsempra.
6 июня 1980 года.

«Кабанья голова» была местом в некоторых смыслах замечательным. Трудно было отыскать в Хогсмите ещё одну такую дыру, где бы можно было так совершенно затеряться среди разношёрстной толпы. Никто не обращал на вас здесь никакого внимания, поэтому трактир этот часто выбирали местом сомнительных встреч или улаживания тёмных делишек. Впрочем, один человек видел всё, следил за всем, и от его взгляда не могло укрыться ничего из происходящего в «Кабаньей голове». Хозяин сего заведения стоял, как обычно, у стойки, отдавая временами распоряжения помощнику, и оглядывал посетителей. Увидев вновь вошедшего, он поморщился, словно у него внезапно разболелся зуб.
Тот самый парень, как его бишь, Северус Снейп. Неприятный тип. И что брат так из-за него переживает? Но тут же хозяин «Кабаньей головы» невольно отметил про себя, что на Снейпа стало страшно смотреть. Он превратился в тень, было ощущение, что это не человек, а внезапно материализовавшееся привидение. «Чем его так нахлобучило?»
Снейп меж тем направился к стойке, и вблизи он показался трактирщику ещё страшнее на вид.
— Вы что-то хотели, мистер Снейп?
— Добрый вечер, мистер Дамблдор, — безжизненным голосом произнёс тот. — Я могу послать от вас сову?
— Кому?
— Вашему брату… если можно, — он говорил уже почти шёпотом, словно с каждым словом из него выходили последние силы.
Аберфорт Дамблдор задумался. С одной стороны, парень не вызывал ни малейшего доверия и не было повода проявлять к нему сочувствие, но с другой — хозяин «Кабаньей головы» был человеком в общем-то отзывчивым, а ужасный вид посетителя невольно вызывал жалость.
— А что у вас за дело к моему брату? — спросил он.
— Мне нужно с ним поговорить. Пожалуйста, не могли бы вы…
Речь Снейпа была прерывистой, он как будто задыхался.
«Эк тебя, парень! Да ты у меня тут с Мерлином поздороваешься в любой момент. И что мне прикажешь тогда делать?»
— Ладно, мистер Снейп, — Аберфорт достал из-под стойки ключ и бросил его посетителю. — Идите в комнату номер 3 наверху, я свяжусь с братом сам.
Губы парня чуть дрогнули, и Аберфорт нахмурился. Но Снейп молча взял ключ и направился в сторону лестницы, а хозяин ушёл в помещение за стойкой и, подойдя к камину, бросил внутрь, на остывшую золу горсть порошка. В зеленоватом свечении пламени слабо вырисовывался директорский кабинет в Хогвартсе.


16 мая 1980 года.

— Ты свободен, Люциус, — прозвучал холодный голос, и Снейп едва удержался от вздоха облегчения. — Можешь возвращаться домой… к жене.

Ну, всё, пора готовиться к очередной порции боли. Давно его не потчевали Круциатусом. Снейп успел поймать отчаянный взгляд Люциуса, прежде чем тот трансгрессировал. Воцарилась вязкая тишина. Лорд молчал, но Снейп предусмотрительно не смотрел в его сторону. Слабый шорох мантии заставил его вздрогнуть. Вольдеморт подошёл к нему вплотную.

— Посмотри на меня, Северус.
Снейп поднял глаза на Лорда. Лицо того было невозмутимо.
— Хорошая работа, Северус. Если бы ты не был вынужден сказать Люциусу, откуда взялось его воспоминание, — и это вполне понятно, учитывая обстоятельства, — я бы ничего не заподозрил. Но Малфой нервничал. Тем не менее, это очень качественная магия.

Снейп должен был бы удивиться такому повороту событий, но он был слишком захвачен иным чувством, чтобы как-то показать Лорду, что благодарен ему за неожиданную снисходительность.

Вольдеморт обошёл Снейпа кругом и неожиданно взял его за плечи. Волна его силы сдавила затылок, как тисками.
— Скажи мне, Северус, — произнёс Вольдеморт вкрадчиво, — правильно ли я понял: из-за любви можно убить?

Снейп задрожал, но не от страха — от гнева.
— Да, милорд, — при определённых обстоятельствах.

— Я совершенно не сержусь на вас обоих. Ваш страх был вполне понятен, но я вовсе не против того, чтобы у Люциуса родился наследник. И то, что ты нашёл способ обойти проклятие, лишний раз доказывает, что ты изумительный Мастер зелий.

Гнев душил Снейпа. Он не понимал, почему Вольдеморт ничего с ним не сделает за это. Почему он это терпит?

Рука Лорда обняла Северуса.
— Что с тобой? — прошептал он. — Ты весь горишь. Выпусти силу, мой мальчик, иначе тебе станет плохо.

— Вы солгали мне, милорд, — неожиданно спокойным тоном произнёс Снейп, хотя его голова готова была расколоться от боли.

— В чём я солгал тебе? — Лорд развернул его лицом к себе.
— Вы говорили, что не убьёте ребёнка.
— Верно, — ответил Вольдеморт, настолько искренне недоумевая, что Снейп подумал — уж не сошёл ли он с ума. — Что заставляет тебя сомневаться в моих словах? Да, я не сказал тебе, что ребёнок, который должен родиться у Поттеров, является возможным Избранным. Я не сказал тебе по понятным причинам. Я же знаю, как эта тема тебе неприятна.

Это был уже бред. Мозг плавился от боли. Лорд покачал головой и приложил ладонь ко лбу Снейпа. Боль мгновенно исчезла, осталась только лёгкая тошнота.
— Я же сказал тебе: выпусти силу, — произнёс маг с укором. — Это Регулус? Регулус сказал тебе, что я хочу убить Избранного ещё в колыбели?
Снейп смог только кивнуть в ответ.
— Он идиот, — поморщился Вольдеморт. — Он что-то слышал краем уха, испугался и решил сбежать. Что он сказал тебе?

— Он сказал, что вы говорили, будто бы нашли решение проблемы.
— И где же здесь речь об убийстве? — Лорд усмехнулся. — Я же обещал тебе, что не стану убивать ребёнка. И я сдержу своё слово. Если хочешь, я даже могу принести в этом Непреложный обет.

— Нет-нет, это лишнее, милорд, — Снейп покачал головой. — Простите меня, что я позволил себе…
— Глупости, — оборвал его Реддл. — Я скажу тебе больше: я не трону ту женщину. Можешь быть спокоен на этот счёт.

Снейп не выдержал и, упав на колени, поцеловал руку Лорда. Волна магии немедленно поставила его на ноги.
— Не нужно, Северус. Я знаю, что она дорога тебе. Ты всё ещё её любишь?
— Не знаю, милорд… не знаю.
— Во всяком случае, я хочу, чтобы ты мне доверял. Ты всё же не чужой мне человек.
— Милорд, — прошептал Снейп потрясённо, — неужели для вас имеет значение, что мы с вами состоим в родстве?

На лице Вольдеморта промелькнула улыбка.
— Представь себе, имеет. Да собственно, дело даже не в этом. Ты и сам по себе мне интересен. Кое в чём твои мысли касательно меня не далеки от истины (Снейп вздрогнул, но сдержался) — мне, действительно, скучновато на этом свете. Видишь ли, могущество имеет свои оборотные стороны. Оно расширяет пространство вокруг тебя, но и выжигает его. Уединение полезно для всякого мага, но иное дело — одиночество.

Снейп невольно представил себе всю ту же картину — бесконечная снежная равнина, зовущая к вечному сну.
Вольдеморт протянул руку и коснулся его щеки. Этот простой и неожиданно человечный жест почему-то немедленно отозвался глухой болью за левой лопаткой. Вольдеморт меж тем приблизился почти вплотную, легко удерживая Снейпа пальцами за подбородок.

Даже если бы захотел, Северус всё равно не смог бы вырваться или отшатнуться. Его накрыла волной странного ужаса, к которому примешивался восторг, словно он был маленькой птицей, застывшей в гипнотическом трансе под взглядом змеи. Было почему-то мучительно стыдно и при этом терзало какое-то сладострастное любопытство. Что он сделает? Ведь он же не…

Рот Вольдеморта приблизился к губам Снейпа, и тот почувствовал быстрое прикосновение языка, мимолётное и подрагивающее, — змеиное. В глазах потемнело.
— Милорд, пожалуйста, не надо, — смог он прошептать.

Но прикосновение повторилось уже настойчивее, язык Лорда властно вторгся в рот Северуса, и появилось чувство, как будто что-то забралось под кожу и шарит по всему телу с совершенным бесстыдством. Стало нечем дышать, и Северус был вынужден опереться о плечи Вольдеморта, чтобы не упасть. В то же мгновение маг прижал Снейпа к себе и трансгрессировал в спальню на втором этаже дома Эйвери.
…………………………………………………………


Северус лежал, скорчившись, прижавшись щекой к шершавой коже на груди Вольдеморта, и стискивал зубы, чтобы не завыть, как раненый зверь. Да, это было больно, мучительно больно. Это было ожидаемо, в порядке вещей. Даже то, что боль внезапно сменилась разрушительным удовольствием, с этим можно было смириться. Терзало другое. Снейпа не покидало чувство, что Вольдеморт всё это время обращался с ним бережно и осторожно, что он был по-своему заботлив; он говорил с ним, просил потерпеть, успокоиться. Именно это было ужасно, потому что Вольдеморт не мог,
не должен был быть таким. Это было противоестественно, дико.
Снейп мучительно ненавидел это змееподобное существо, искалечившее его жизнь. Потом на смену ненависти пришло то, о чём ему когда-то говорила Лили, — он и бездна принялись разглядывать друг друга с холодным интересом, и ему всё чаще хотелось сделать последний шаг вперёд. Но такого Лорда можно было даже… даже испытывать к нему… Снейп похолодел, и сейчас же тяжёлая ладонь властно легла на его голову.

— Какие занятные у тебя мысли, Северус, — при звуках этого голоса обладатель «занятных» мыслей задержал дыхание, — значит «противоестественно»? Ну-ну, не бойся.
Знаешь, Северус, я не так-то часто беру кого-то к себе в постель. Но если это происходит, я даю человеку то, что ему нужно. А тебе больше всего необходимо чувство защищённости. Я тебе говорил уже: будешь вести себя разумно, получишь всё, что тебе угодно, и даже более того. До тех пор пока ты никак не ущемляешь моих интересов, ты абсолютно свободен в своих желаниях. Посмотри на меня.

Вольдеморт убрал руку. Снейп с трудом приподнял голову и взглянул на мага. Лицо того было спокойно и непроницаемо. При свете свечей черты его смягчились и тоже стали пугающе человечны.

— Устал? — спросил Вольдеморт.

И сейчас же накрыла тупая, вязкая усталость. Голова отяжелела и опустилась на плечо Лорда. Снейп как-то обречённо попытался отодвинуться, но что-то словно удерживало его на месте. Тишина… Темнота…

………………………………………………………….
Ночью Северус проснулся, и не сразу понял, где находится. Лишь почувствовав рядом чужое тело, он вспомнил. Осторожно зажёг пару свечей, и застыл, глядя на спящего Вольдеморта. Тот лежал на спине и мерно дышал во сне. Снейп вдруг подумал, а снятся ли вообще сны этому существу? Своим спокойствием спящий напоминал заведённый автомат, восковую фигуру с механизмом внутри, имитирующим дыхание живого человека.

Зачем Лорду всё это? Просто похоть? Да нет… Для мага его уровня утехи плоти сами по себе не имеют значения. И почему именно я? Томас Реддл не умеет любить, потому что ему неведомо хотя бы элементарное чувство жалости. Но он же может испытывать привязанность — это чувство доступно каждому. Уединение полезно для всякого мага, но иное дело — одиночество. Он боится одиночества, или ему оно просто неприятно? В сущности, что он знает о Вольдеморте? Ничего. Только его настоящее имя — Томас Марволо Реддл.

Лицо спящего не выражало никаких эмоций, правая рука аккуратно была вытянута поверх одеяла, левая лежала на солнечном сплетении. Это как-то выбивалось из общей картины, хотелось даже уложить её симметрично правой. Чёрт возьми, а он по-настоящему расслаблен, он, действительно, спокоен! И ведь сейчас его можно убить даже без помощи магии — просто перерезать горло, например. Снейпа бросило в дрожь при этой мысли. А на смену первой мысли пришла другая, от которой стало ещё хуже. Лорд доверяет ему (или хочет доверять) — настолько, что подпустил так близко, как это вообще возможно между людьми, — Лорд доверил ему свой сон. Мерлин, что же он хочет-то от меня? Любви? Бред какой-то. А почему бред? Можно не уметь любить, но хотеть, чтобы тебя любили. Снейп каким-то беспомощным жестом закрыл рот ладонью. И разве можно такими способами добиться любви? Так можно только выдрессировать животное. Но… он же и не умеет по-другому.
Безжизненная восковая маска. Если бы можно было растопить её и заново вылепить прежнее человеческое лицо!

Северусу вдруг мучительно захотелось пробиться сквозь этот панцирь равнодушия, и он, затаив дыхание, наклонился над лицом Лорда и осторожно постучался своим сознанием в сознание спящего. Он только успел увидеть разрушенную, полыхающую улицу, как Лорд вздрогнул во сне и пальцы его правой руки судорожно царапнули простыню. Северус в испуге отшатнулся, но красные глаза так и не открылись, пальцы расслабились, и он опять услышал мерное дыхание.

Откинувшись на подушку, Снейп ещё долго пытался успокоиться и привести в порядок мечущиеся мысли, пока не заснул.

Утром Северуса разбудило прикосновение к плечу.
— Тебе пора, — услышал он холодный голос.

Одежда обнаружилась аккуратно сложенной на стуле. Значит, в доме был эльф. Снейп поднялся с постели и стал молча одеваться. Он уже застёгивал мантию, когда услышал:
— Северус.
Снейп обернулся, и они встретились взглядами.
— Ты можешь приходить, когда захочешь, — произнёс Вольдеморт бесстрастно, — если тебе что-то понадобится, или захочешь поговорить, или просто порыться в книгах. Правда, иногда днём я сплю, когда случаются бессонные ночи. Но пусть тебя это не смущает. Чувствуй себя, как дома.
— Благодарю вас, мой Лорд, — ответил Снейп с поклоном и тут же трансгрессировал.

Дома он открыл старый сундук покойной матери и, порывшись в нём, нашёл альбом с фотографиями. На групповом снимке выпуска 1945 года он нашёл и мать, и её однокурсника Тома Реддла. Красивый юноша смотрел в камеру с полным безразличием, и, хотя стоял в окружении других слизеринцев, создавалось впечатление, что вокруг него пустота.

После ночи, проведённой с Лордом, Северус одно время слишком напоминал наркомана в состоянии абстиненции: он ни о чём другом не мог думать, его швыряло от полнейшего отвращения к себе до жгучего желания повторения. Он чувствовал, что теряет себя.

Люциус… Когда он всеми правдами и неправдами добился от Снейпа ответа на вопрос, что с ним происходит, то стал белым, как полотно.

— Ты тоже? — невольно вырвалось у Северуса.
Малфой отрицательно покачал головой.
— Я так и думал, что это случится… Я боялся. Я видел, что Лорд хочет тебя.
Снейп обхватил себя за плечи и поёжился, как от холодного ветра, но тут же оказался в объятиях Малфоя. Поцелуй в щёку, словно в далёком детстве, и тихое «Севви». Так они стояли долго, пока плечи Снейпа перестали трястись от беззвучных рыданий.



6 июня 1980 года.

Он сидел у камина, глядя в его чёрное, закопчённое нутро. Спать нельзя, можно вообще не проснуться. В который раз обернулся, чтобы посмотреть на дверь. Грудную клетку сдавило, и он закашлялся. Провёл платком по губам, и свернул его в тугой ком, пряча кровавый след на ткани. Швырнул платок в пустой камин. Достал из кармана пузырёк с зельем и сделал глоток.
…………………………………………………………..
5 июня 1980 года.
Нарцисса кричала и металась на постели. Домашний целитель Малфоев был в панике. В воздухе всё ещё ощущался лёгкий, едва уловимый запах зелья, вызывающего преждевременные роды.

Позавчера Снейп случайно увидел на столе Лорда расчёты натальных карт, в том числе и натальную карту сына Малфоев. И пометки, многочисленные пометки, от которых Снейпа бросило в дрожь.

Лорд ещё спал, когда Северус дрожащими руками перебирал бумаги, стараясь, чтобы они легли на прежнее место. Это очень напоминало проверку, но было уже всё равно.
Просмотрев записи, Снейп прошёл в спальню и застыл в дверях, глядя на спящего Вольдеморта. Всё та же безжизненность черт, всё то же ровное, размеренное дыхание. Вчера Лорд просто подошёл к нему и, положив руку на плечо, сказал:
— Идём.
И Северус покорно пошёл вслед за ним, и всё повторилось: боль — удовольствие, боль — удовольствие, в сочетании со всеми теми же мягкими, но настойчивыми прикосновениями. И когда всё закончилось, и Снейп, потерявший голову, неожиданно для себя самого стал целовать шершавые плечи, то он услышал лишь:
— Прекрати. Мне это не нужно.
— Как пожелает мой Лорд, — отозвался Северус таким же ровным голосом.


Позже, когда Лорд отпустил его, Снейп трансгрессировал к Люциусу. Тот встретил его без лишних вопросов, усадил в кресло, заставил выпить виски. Потом, придвинув стул к креслу, сел напротив. Они молчали какое-то время, не глядя друг на друга.
— Я схожу с ума, Люций, — прошептал Снейп.
Малфой сжал ладонью его плечо.
— Нет пока, если ты сам об этом говоришь.
Снейп поднял взгляд и бледное, но сосредоточенно-суровое лицо.
— Я должен кое-что рассказать тебе, — произнёс он тихо.

……………………………………………..
Неужели Лорд не заметил, что кто-то рылся в его бумагах? Эта мысль не давала покоя Снейпу на протяжении следующих суток, пока он варил необходимые зелья, призванные уберечь жизни и здоровье Нарциссы и ребёнка. Бал ли Лорд занят и просто не обратил внимания на бумаги, или же он решил срежиссировать очередной спектакль — итог всё равно ожидался один.

Единственным проблеском счастья за многие, многие месяцы стал кричащий у Снейпа на руках младенец, маленькое чудо.
— Мой Драко, — прошептала Нарцисса.
Снейп смог улыбнуться. Ребёнок — живой, здоровый и даже прилично весящий для семимесячного. В спальне собрались домашние эльфы, все трое, и с умилением вытянули рыльца, разглядывая дитя и ожидая, когда его положат в колыбель. И в семьях самых тёмных магов в момент появления на свет ребенка никто не прогонял эльфов из комнаты роженицы. Забота о человеческих младенцах была заложена в эльфах на уровне инстинктов. Они лучше самых искусных нянек и преданных телохранителей оберегали детей от болезней и несчастных случаев. Даже Люциус, при всей своей нелюбви к домовикам, хотя и усмехнулся несколько криво, всё же снисходительно поглядывал на их сборище у колыбели. Эльфы что-то лепетали на своём наречии, а их мордочки довольно ухмылялись.

Вернувшись домой, Снейп бросился на кровать, не раздеваясь, и провалился в сон. Только на следующий день, после обеда, он почувствовал зов Лорда.

6 июня 1980 года.

Молчание затянулось. Вдвоём с Люциусом они стояли перед Лордом, сидящим в кресле, и ожидали вынесения себе приговора. Лорд меж тем равнодушно разглядывал их обоих, только пальцы его мерно постукивали по подлокотнику.

— Северус, — произнёс он, наконец, — согласись: наш общий друг Люциус поставил тебя в весьма щекотливое положение. Ты уже столько раз нарушал мои приказы ради него. Ты слишком многим рисковал, слишком многим. Я уже говорил тебе, что пока ты не ущемляешь моих интересов, ты свободен в своих поступках, но вчера вы перешли все границы. И поэтому, Северус, я приказываю тебе применить к Малфою Круциатус.
Сама ситуация была нелепа, но страшна по сути. Лорд даже не пытался замаскировать своё откровенное издевательство более приемлемыми аргументами. Он просто этого не хотел.

— Простите, мой Лорд, — начал Снейп, поймал умоляющий взгляд Люциуса, прочитал по его еле шевелящимся губам: «Ну же, сделай это!» — и чуть качнул головой в знак отрицания.
— Простите, мой Лорд, — повторил он твёрдо, — я не стану этого делать.
Вольдеморт расхохотался.
— А я иного ответа и не ожидал от тебя, Северус. Только вот в чём дело, мой мальчик. Как ты думаешь, если я прикажу Люциусу применить к тебе пыточное заклятие, он откажется?
Малфой побледнел.
— Нет, мой Лорд, он это сделает, — ответил Снейп спокойно, глядя на Люциуса. — Но дело в том, что ему есть что терять.

Вольдеморт встал и подошёл к Северусу, как всегда, со спины.
— Взгляни на него, мой мальчик. Ты ведь любишь его, верно? А как же иначе, спросишь ты? Он всегда был рядом, да? Он был для тебя другом, братом, возлюбленным? Я должен тебя огорчить, Северус. Как только ты поступил в Хогвартс, я написал Малфою и приказал присмотреть за тобой и сделать всё возможное, чтобы ты оказался среди моих сторонников. Ты побледнел, Северус. Всё не так плохо — Люциус, действительно, привязался к тебе, так что все эти годы он совмещал полезное с приятным

Снейп посмотрел в сторону Малфоя. Тот стоял, прямой и надменный, только взгляд был обращён глубоко в себя.

— Впрочем, Северус, со второй задачей он так и не справился, — продолжал Вольдеморт, — но за это он уже был наказан.
Угол рта Малфоя слабо дёрнулся.

— Так на чём мы остановились? Время шло, ты взрослел, мужал, и становилось ясно, что из тебя выйдет сильный маг. Люциус тебе в подмётки не годился. Что, с сущности, он из себя представляет? Привлекательная внешность и умение делать деньги из воздуха. Ничего больше. Конечно, когда речь идёт о том, чтобы устроить очередной рейд на маглов, Люциус в первых рядах, — Лорд сардонически усмехнулся.

Наш общий друг — большой собственник, Северус, — продолжал Лорд, положив руки на плечи Снейпа, и у того закружилась голова. — Он никак не хотел тебя отпускать. Ты становился сильнее, и Люциус утратил то влияние, которое когда-то имел на тебя. Тогда он постарался привязать тебя другими узами. В сущности, он воспользовался твоей слабостью, чтобы затащить к себе в постель.

Бред! Ничего подобного. Сердце Снейпа свело болью, но она тут же ушла, едва он взглянул на Малфоя. Тот смотрел на Вольдеморта, как можно смотреть только на умалишённого. К счастью для Люциуса, взгляд Лорда был в этот момент обращён на Снейпа.

— Он завидует тебе, Северус. Любая бездарность завидует чужим дарам. Ты приходишь к нему со своими бедами — он утешает тебя, но тут же сбрасывает тебе на плечи свои собственные. И ты кидаешься спасать его. Малфой знает, что ты ему ни в чём не откажешь. Он в итоге добился своего: у него теперь есть наследник. Как ты понимаешь, Северус, я к тебе не в претензии за то, что ты лишил мир возможного Избранного. Но ты мне скажи: не страшно было? Ведь ты изменил человеческую судьбу.

Снейп закрыл глаза и нахмурился. В этом Лорд был прав. Кроме того, убрав из-под возможного удара Драко, он тем самым подводил под него двух оставшихся, пусть ещё и не родившихся, младенцев.

— Я недоволен тобой, Северус, потому что ты не только растрачивал себя как маг впустую, совершенно нецелесообразно. Ты стелешься перед тем, кто тебя слабее. Я не хочу разочаровываться в тебе, мой мальчик.

«Ну, конечно, — вдруг зло подумал Снейп, — а убивать Регулуса вы послали Малфоя, тоже руководствуясь исключительно целесообразностью». И тут же оборвал себя. Именно что целесообразностью! Что получилось в результате? Он убил ещё одного человека и оказался ещё крепче прикован к Лорду Меткой. И после этого Лорд счёл возможным… Какое безумие!

По всему телу Снейпа прошла волна холода.

Для чего Лордом потрачено столько времени и усилий? Зачем? Чего он добивается? Вот и сейчас то же… И всё ради того, чтобы какой-то там Северус Снейп принадлежал ему душой и телом? Он хочет очернить в его глазах Люциуса. Что это? Ревность? И ведь очень многие вещи, из того, что Лорд говорил сейчас, можно было бы применить к нему самому!

Снейп обернулся и внимательно посмотрел в лицо Вольдеморта.

«На любимую игрушку посягнули. Не так ли, милорд? Хотите отнять у меня единственного близкого человека, чтобы уж мне наверняка не оставалось ничего другого — только приползти к Господину. Не умеете любить, но не позволяете любить другим, потому что это показывает вашу ущербность?»

Всё это промелькнуло в сознании Снейпа в одно мгновение, подобно озарению. Лорд не смог, видимо, уловить его мысли, но почувствовал что-то. Плечи Снейпа сжали стальные ладони.

— О чём ты думаешь, Северус?

Снейп перехватил отчаянный взгляд Малфоя — «Молчи!», но обернулся к Лорду и с глубокой, безнадёжной грустью посмотрел тому в лицо:
— Мне жаль вас, мой Лорд!

Грубый толчок силы в грудь и адская боль — последнее, что Снейп успел почувствовать. Последнее, что успел услышать: страшный крик Люциуса: «Милорд! Вы убьёте его!»

……………………………………………………….

Странно, почему боль после применения пыточного заклятия намного мучительнее, чем от самого Круциатуса? Этого Снейп не мог понять. Может быть, дело в ужасной слабости или в унизительной дрожи рук? Он медленно открыл глаза.
— Севви…
Живой и, кажется, невредимый. Во всяком случае, бледность и вымученный вид могут быть следствием пережитого страха и душевных терзаний, а не магического воздействия. Снейп повернул голову вправо. На столике — его сундучок с зельями. «Хорошо, всё сделано правильно», — отметил он про себя.
— Севви!
— Успокойся, Люций, всё в порядке. Не переживай.
Говорить нельзя, а надо. Снейпа закашлялся, заметался в поисках, но Люциус тут же поднёс к его губам ступку, куда он смог сплюнуть кровавый комок. Малфой бережно вытер ему платком губы.
— Почему на тебя это так действует? — машинально спросил он.
— Не знаю, — прохрипел в ответ Снейп. — Я слышал, у всех по-разному, так же как и с Меткой. Возьми во втором ряду третий флакон слева. Да. Три капли на 150 миллилитров воды. Отмерь точно.
Когда Малфой всё сделал, Снейп попытался взять стакан, но руки его не слушались. Люциус обнял его за шею и, приподняв голову, напоил зельем. Поставив пустой стакан на стол, он опустился на колени перед кроватью и прижался лбом к плечу Северуса.
— Перестань, дорогой, — сказал тот. — Всё, что Лорд сегодня наговорил, для меня не новость. И я видел, как ты смотрел на него, это было лучшим доказательством, что все его речи — бред. Он просто не понимает многого.
— Это ты не понимаешь, — прошептал Малфой. — Он не всё сказал.
— Да? И о чём же он умолчал?
— Когда он понял, что ты к нему добровольно не присоединишься, он потребовал от меня, чтобы я нашёл ту болевую точку, на которую можно было бы надавить. Я предложил отца. Прости, Севви, ты понимаешь, почему. Но Лорд эту мысль отверг. Он был уверен, что ты отца ненавидишь. И он дал мне двое суток на решение проблемы. Я искал тебя, и в Академии мне сказали, что тебя видели с утра. Я просто пошёл искать по аудиториям, и увидел…
— Так это был ты тогда? — без всякого выражения спросил Снейп, вспомнив звук захлопнувшейся двери в тот день, когда его за несколько часов вознесло в рай и швырнуло в преисподнюю.
Рука, держащая его плечо, задрожала.
— Успокойся, Люциус. Я уже сказал: тебе было что терять.
Снейп был странно спокоен, словно он выплатил все долги и уже ничего не держало его. Они с Люциусом квиты. Снейп погладил склонённую на его плечо голову.
— Возвращайся домой, Люциус. Со мной всё будет в порядке, а ты нужен Нарциссе. Она, наверное, места не находит.
Малфой вскинул голову.
— Я не оставлю тебя одного в таком состоянии.
— Ну что ты, я не в первый раз справляюсь с этим. Все необходимые зелья я уже принял, теперь остаётся только отдых, и больше ничего, — он постарался улыбнуться.
Умение чувствовать опасность всегда отличало Люциуса, но сейчас оно было не кстати.
Он пристально смотрел на Снейпа, и в его глазах читалось недоверие.
— Люций, — Северус ласково коснулся его щеки, — я всё равно сейчас засну. Возвращайся домой.
— Хорошо, но я вернусь чуть позже.
Снейп кивнул. Малфой встал и уже приготовился трансгрессировать, когда Снейп вдруг остановил его.
— Люций, сделай для меня кое-что.
— Что, Севви? — Малфой наклонился над изголовьем кровати.
— Поцелуй меня…
Люциус вздрогнул и приник ко рту Северуса. Можно ли в одном поцелуе выразить любовь, отчаяние, страх, боль и нежность? Оказывается, можно. Оторвавшись, наконец, от губ Снейпа, Малфой хрипло произнёс:
— Я вернусь через час.
Снейп молча прикрыл веки в знак согласия, но, едва Люциус трансгрессировал, он, превозмогая слабость, встал с кровати. Застегнув наглухо верхние пуговицы рубашки и мантии, он подошёл к письменному столу и всё ещё дрожащей рукой нацарапал Малфою записку: «У меня осталось незавершённое дело, Люций. Буду (перо запнулось) позже. Любящий тебя Северус Снейп».

Трансгрессировать в таком состоянии было смерти подобно. Снейп добрался кое-как до проезжей дороги и поднял палочку. Через мгновение перед ним, как из-под земли, вырос «Ночной рыцарь».
— Хогсмид, — произнёс Снейп в ответ на вопрос кондуктора, вяло отметив про себя его испуганный взгляд.


6 июня 1980 года.

Скрипнула дверь. Снейп обернулся и поднялся на ноги. Слишком резко. Голова закружилась, и ему пришлось ухватиться за спинку кресла.
— Что с тобой, Северус? — голос звучал спокойно, хотя и с участливыми нотками.
— Ничего. Я хотел поговорить с вами, сэр.
— Я тебя слушаю.
Высокую прямую фигуру Дамблдора Снейп видел как в тумане. А может быть, его здесь и нет вовсе, и это бредовое видение, не больше?
— Лорд наметил две семьи, — слова выходили с неимоверным трудом, и Снейп едва слышал собственный голос. — Это Лонгботтомы и… П ...

 Отправлено: 12.11.06 11:45. Заголовок: Re:

... оттеры. Я хочу, чтобы вы знали.
Расплывчатая фигура не двигалась.
— Я знаю, — это прозвучало холодно. — И, разумеется, я принял все необходимые меры, чтобы защитить их.
— Хорошо, — едва шевеля губами, прошептал Снейп.
— Если у тебя всё, Северус…
— НЕТ!
Пришлось выпустить из рук спинку кресла и сделать шаг вперёд по плывущему полу. Высокий туманный силуэт дрогнул и как будто качнулся ему навстречу.
— Ты что-то ещё хотел сказать мне, Северус?
Дотронуться, только дотронуться, чтобы понять, что это не бред, не видение… Сделав ещё два шага, Снейп протянул руки и, ухватившись за лиловую мантию, сполз на пол, почувствовав, что две тёплые живые руки подхватили его, пытаясь удержать.
— Северус!
Спрятав лицо в расплывающейся перед глазами узорчатой ткани, он успел выдохнуть, прежде чем упасть в черноту:
— Учитель, убейте меня…


Конец.

 Отправлено: 13.11.06 18:22. Заголовок: Re:

Великолепно!
Очень понравился Лорд (от начала и до конца фика).
Немного непривычный для меня Люциус, но это только плюс - всегда интересно увидеть персонажа другими глазами.

 Отправлено: 14.11.06 19:10. Заголовок: Re:

Брунгильда
Спасибо!)))

 Отправлено: 14.11.06 20:23. Заголовок: Re:

Честно признаюсь, давненько я не читала слэш, да и вообще какие-либо фики. Но этот вызвал у меня интерес. И теперь, по прочтении, хочу отметить, что не считаю потраченное на фик время ушедшим в пустоту. Люциус и Снейп in character, что радует, т.к. стремясь как можно ярче изобразить этих персонажей, авторы часто перегибают палку, делая их либо до невозможности сопливыми, либо гиперболизировано жестокими. В общем, фик мне понравился))
Спасибо автору и бете за их труд.

 Отправлено: 14.11.06 21:10. Заголовок: Re:

очень и очень интересно! новое видение персонавей! впечатлило!!

 Отправлено: 15.11.06 14:13. Заголовок: Re:

donna Isadora пишет:

цитата:

давать взятки - тоже искусство. Это я Вам серьезно говорю.

О, да! ППКС!
И вообще, к мнению Sectumsempra "Малфой уступает Снейпу по всем статьям" и возможным их отношениям… есть аргументированные возражения :) -
простите, что я так поздно лезу со своим мнением в давно угасший спор - просто я как раз сейчас читаю окончание - а заодно и начало перечитала. И не смогла удержаться. Увы. ;)
- мне ближе всего образ Люциуса из одной аналитической статьи на Christmas сайте. Где его сравнивают с Лоренцо Медичи. ( Автор статьи очень убедительно толкует Канон, приводя доказательства в пользу своей версии). Люциус сильный политик - ему не обязательно быть сильным магом, у него талант править и управлять. Врожденный, очевидно.
А Север? Да, сильный маг, наверное, гораздо талантливей Люциуса в этой области - в магии. В конце концов, мы видим, что еще в школе, задолго до 6-го курса, судя по всему, он демонстрирует уровень ученого-исследователя. Никакой в этом нет натяжки - читала я защищенные диссертации, которые были студентам на смех - и видела работы студентов и даже, страшно сказать, школьников - которые были значительно сильнее и могли по праву считаться исследованиями. Дело не в возрасте.
И Север тоже не чужд вкуса к власти. Хотя для него, кажется, превалирует в этом осознание своей ответственности за тех, кто под его началом. Как-никак, Директор не просто так доверил ему один из Домов. Но это не отношения Сюзерена и вассалов. Скорее, наставника и учеников, которых он называет нерадивыми в глаза… Само его имя переводится как «суровый учитель». Вряд ли случайно.
В общем, при всем том, что перед нами безусловно сильная и яркая личность (меня вот никак не оставит в покое вопрос - если Снейп слаб, завистлив, мелок - почему самый харизматичный актер из всего состава (имхо) в этом фильме был утвержден на его роль? Самой Роулинг, как я слышала?)
Но, мне кажется, что если допускать слэш (вообще секс, если на то пошло) – Северус не может быть в этом ни инициатором, ни ведущим партнером просто в силу того, что у него по жизни слишком другие интересы, и в койку его надо ташшить. :)))) И комплексы, опять же. Он имхо предпочтет чуть отстраненную позицию: а снизу очень удобно наблюдать ;)
А вот Люциус как раз по духу правитель, доминант, сюзерен. (В первую войну практически никто из его вассалов не попал в Азкабан – это характеризует его как господина. Крайне выгодно.) Но с Лордом он просчитался крупно. Тот априори не годился в союзники, но поначалу, очевидно, умело свое истиное лицо скрывал. Ну что ж. Бывает. Даже типично для политиков, даже самых прозорливых.

Намеренно ли Люц сел... у него просто не было выхода - Лорд загнал его в угол. Не Бэлла, а Лорд оказался Люциусу не по зубам. С его возвращения для Люца все пошло прахом и безумие в Министерстве - как квинтэссенция безумия второй, необъявленной, войны. Малфой проиграл, когда Лорд возродился. Он пытается спасти свою семью и клан - но это невозможно под властью Лорда. А уйти от Лорда невозможно тем более. Политика – очень жестокая игра.

Фик хорош – особенно Люциус. Да и Северус подает реплики «в характере». Вот только чен меня смущает – ведь если прикинуть, сколько Северу тут лет… Двенадцатилетний ребенок и гормоны... Мальчики ведь взрослеют даже позже девочек, а я бы и в девочку такую поверила с боольшим трудом. Тем более Сев в Каноне описан не слишком физически развитым.

Простите за такой длинный пост. Ну, тема для меня интересна очень. Если я делаю что не так – скажите, пожалуйста. Может, это считается за флуд? Прошу пардону еще раз.

 Отправлено: 16.11.06 01:40. Заголовок: Re:

katiger
Очень интересно :)

цитата:

Намеренно ли Люц сел... у него просто не было выхода - Лорд загнал его в угол. Не Бэлла, а Лорд оказался Люциусу не по зубам. С его возвращения для Люца все пошло прахом и безумие в Министерстве - как квинтэссенция безумия второй, необъявленной, войны. Малфой проиграл, когда Лорд возродился. Он пытается спасти свою семью и клан - но это невозможно под властью Лорда. А уйти от Лорда невозможно тем более.

Браво :)
Насчет флуда... Просто это темка уже перенесена в разговорчики. "Кто лидер, Снейп или Малфой?". Подразумевается лидерство во всех смыслах.
Можешь туда, если есть желание, скопировать.
http://brunhilda.borda.ru/?1-2-0-00000021-000-0-0-1158860718

 Отправлено: 16.11.06 20:18. Заголовок: Re:

Consuelo
спасибо за отзыв.


katiger
katiger пишет:

цитата:

- мне ближе всего образ Люциуса из одной аналитической статьи на Christmas сайте. Где его сравнивают с Лоренцо Медичи.

А ссылку можно? Мне в этом отношении очень близка теория "Экспекто Патронум", могу признаться, что расклад ситуации в данном фике я во многом почерпнула оттуда.

katiger пишет:

цитата:

Фик хорош – особенно Люциус. Да и Северус подает реплики «в характере». Вот только чен меня смущает – ведь если прикинуть, сколько Северу тут лет…

согласна, что спорно. Но это был единственный способ затащить этих двоих в постель в период школьного обучения))
И я уже объясняла в постах выше, что считаю, что Снейп вполне мог быть влюблен в Малфоя, так что может, даже жаждал каких-то отношений с ним)

katiger пишет:

цитата:

Намеренно ли Люц сел... у него просто не было выхода - Лорд загнал его в угол. Не Бэлла, а Лорд оказался Люциусу не по зубам. С его возвращения для Люца все пошло прахом и безумие в Министерстве - как квинтэссенция безумия второй, необъявленной, войны. Малфой проиграл, когда Лорд возродился. Он пытается спасти свою семью и клан - но это невозможно под властью Лорда. А уйти от Лорда невозможно тем более. Политика – очень жестокая игра.

ППКС)

 Отправлено: 19.11.06 18:50. Заголовок: Re:

donna Isadora пишет:

цитата:

Мне в этом отношении очень близка теория "Экспекто Патронум",

я имею в виду как раз эту статью :) Честно признаюсь - не помню, упоминался ли там конкретно Лоренцо Медичи, но стех пор, как прочла эту работу, Люциус-Лоренцо прочно обосновался в моем воображении :)

ну да, в школе загнать эту пару в койку... трудновато :) Мне ближе версия Леди Арибет, которая в этом же разделе несколькими темами ниже (на данный момент) Я про "Мальчишку с флейтой" :)
(Если честно, не верю я в реплику "Ты мой бог, Люциус" - а вот остальные мне очень нравятся :)